Он молчал, и Цзиянь физически чувствовал, как в его животе сворачивается дурное предчувствие. Предзнаменование чего-то ужасного, как тогда, когда он только столкнулся с Джеймсом на улице и еще не понимал, что к чему.
– Я пришел, чтобы вернуть себе свое по праву, – сказал Джеймс, и Цзиянь подавил в себе желание зажать ладонями уши. – Я хочу вернуть свой престол, свое право наследования, свою страну, свои острова. Через месяц, во время очередного заседания Правительства, я взорву здание Парламента. Уничтожу ничтожный символ прошлого ради будущего, к которому только я могу привести страну. И когда Парламент падет, а народу бриттов нужна будет крепкая рука для того, чтобы вести его дальше, – я протяну ее. И поведу народ туда, куда вела изначальная дорога: по тонкой границе между великим Прогрессом и дивными Холмами фаэ, которые вернутся к нам, как только справедливость будет восстановлена.
– Вы сошли с ума, – едва разлепляя губы, пробормотал Цзиянь. – С чего вы взяли, что я немедленно не сдам вас в полицейский участок?
– Потому что вам никто не поверит, – обворожительно улыбнулся Джеймс. – Не поверят в то, что я вот так легко, сидя в дешевой портовой забегаловке, карта за картой раскрыл вам причины и следствия своего грандиозного плана.
Цзиянь открыл было рот, но Джеймс жестом призвал его замолчать.
– Если же даже и найдется тот, кто посмеет поверить вам, вас первого отведут под арест. Право на смерть объявлено. Вы узнали меня. Но не убили на месте и никому не сообщили. А за это полагается очень серьезное наказание.
– Как же легко я попался в вашу ловушку… – печально проговорил Цзиянь. – Вы хотите совершить чудовищное преступление, окунуть страну в анархию, и оставить меня жить с этим… ради чего?
– О, вы не понимаете? В самом деле? – Джеймс перегнулся через стол и наклонился к Цзияню так, что его губы едва касались его уха. – Я вернулся
…происходят удивительные события.
Недавно меня пригласил на обед мистер Адам Сентер. Сперва мне неловко было принимать это приглашение, и я даже намерена была отказать, но потом осознала: мной движет страх перед обществом, страх быть отвергнутой и осмеянной за то, что позволяю себе встречаться с мужчиной в людном месте без толпы тетушек и нянюшек. Боюсь осуждения матушки и косых взглядов толпы.
Однако я уже сделала шаг далеко вперед. Обо мне написали в газетах, меня оскорбляют незнакомые мне люди лишь за то, что я делаю то, во что верю, и, наконец, очень скоро я докажу всему Лунденбурху на что способны обычные бриттские барышни. Я уже превратила сама себя в мишень для насмешек тем, что борюсь за то, что считаю правильным. Так что мне не страшно. Я считаю, что каждый человек вправе выбирать себе компанию. И я тоже. Как и любая другая женщина! Поэтому я приняла его приглашение – и не прогадала.
Мы посетили роскошный ресторан недалеко от Дольменного холма. Окна ресторана выходили прямо на менгиры. Я любовалась ими целый вечер. Это такое дивное напоминание, что когда-то фаэ жили среди людей…
Но, безусловно, мистер Сентер заинтересовал меня куда сильнее.
Этот великолепный во всех отношениях человек – блистательно воспитанный, всесторонне образованный и модно одетый – оказался меценатом из тех, что стремятся двигать Просвещение вперед и способствовать научным открытиям и молодым умам. Большую часть жизни он проводит на материке и приезжает в Лунденбурх только по делу: как вот сейчас, когда конечной целью его путешествия стала Ежегодная выставка достижений.
Столь щедрое сердце! Он намерен найти проекты, которые его заинтересуют и в которых он увидит потенциал, и спонсировать весь цикл разработки. Я счастлива узнать, что такие люди существуют. Еще один повод желать, чтобы Выставка случилась как можно скорее.
Он, конечно, интересовался моей персоной. Я постаралась как можно подробнее рассказать ему об идеях Габриэля, о том, что такое паровая машина и как паутина железной дороги изменит всю нашу жизнь! Он оказался таким внимательным слушателем… Я была покорена…
Глава 12
Итак, любезные господа…
Габриэль Мирт склонился над письменным столом, который еще сутки назад загромождали дневники, тетради, листы бумаги с бесконечными рисунками и расчетами и стопки книг в тяжелых кожаных обложках. Теперь же все эти богатства неровными стопками высились на полу, мешая свободному проходу по кабинету – впрочем, мистер Мирт и не собирался ходить. Он бегал, передвигался прыжками и никак не мог заставить себя сделать ни одного спокойного шага.
Всю столешницу, обтянутую зеленым сукном, занимала теперь миниатюрная модель железной дороги.
ebooksa