Райский сад

22
18
20
22
24
26
28
30

– Ну что: все, как я сказала? – спросила Кэтрин.

– Да.

Дэвид сел на высокий табурет и положил локти на барную стойку.

– Наверное, можно было ограничиться только вырезками, – сказала Кэтрин. – Но я решила провести генеральную уборку.

– Да уж, ты постаралась, – сказал Дэвид.

– Теперь тебе ничто не помешает работать над повестью о нашем путешествии. Ты можешь начать завтра же утром.

– Конечно.

– Я рада, что ты все правильно понял, – сказала Кэтрин. – Ты даже представить себе не можешь, какие это были никчемные рассказы, Дэвид. У меня не было другого способа объяснить тебе это.

– Неужели нельзя было оставить Кибо? Ведь он тебе нравился.

– Я же говорю: я пыталась его найти. Знаешь, если ты захочешь переписать этот рассказ, я могу его тебе надиктовать. Слово в слово.

– Забавное предложение.

– Нет, правда. Вот увидишь. Хочешь, можем попробовать прямо сегодня? Я готова.

– Нет, только не сейчас. А ты не могла бы записать его?

– Нет, записать не смогу. Ты же знаешь, Дэвид, я не люблю писать. Но надиктовать я готова в любое время. Надеюсь, ты не очень переживаешь из-за других рассказов? Они были совсем никчемные.

– И все-таки зачем ты это сделала?

– Чтобы помочь тебе. Ты можешь съездить в Африку и переписать все заново, переосмыслив те события уже как взрослый человек. Вряд ли там произошли какие-то перемены за эти годы. Но было бы гораздо лучше, если бы ты написал об Испании. Ты же говорил, что природа там такая же, как в Африке, но люди говорят на нормальном человеческом языке.

Дэвид плеснул себе виски, нашел бутылку перье, откупорил ее и разбавил виски. Ему вдруг вспомнилось, как они с Кэтрин ехали в Эг-Морт и проезжали завод, где разливали перье, и как…

– Давай больше не будем говорить о моей работе, – сказал Дэвид.

– Но я хочу, – ответила Кэтрин. – Мне интересна твоя работа, когда она представляет собой нечто определенное, имеющее некую продажную цену. Раньше ты так хорошо писал, но с тех пор, как ты взялся за эти рассказы… Особенно ужасно, когда ты описываешь всю эту грязь, мух, жестокость, зверства… Ты просто погряз во всем этом. А это кошмарная бойня в кратере и бессердечность твоего отца!

– Может, хватит уже об этом? – сказал Дэвид.