– Возможно, я выеду рано и тогда успею добраться до Каркассона. Я поеду через Арль и Монпелье и не стану тратить время на Ним.
– Но если выедешь поздно, сделай остановку в Ниме.
– Не говори со мной как с ребенком.
– Я поеду с тобой. Видно, выхода нет.
– Нет, пожалуйста. Мне важно сделать это самой. Действительно. Я не возьму тебя.
– Как хочешь, но мне придется ехать.
– Не надо, пожалуйста. Ты должен доверять мне, Дэвид. Я не буду нигде останавливаться, но обещаю ехать очень осторожно.
– Нельзя, чертенок. Сейчас рано темнеет.
– Не бойся. Ну будь умницей, отпусти меня. Ты же всегда мне все разрешал. Когда я делаю что-то неправильно, я всегда надеюсь, что ты сможешь простить меня. Я буду ужасно скучать по тебе. Мне уже тоскливо от мысли, что мы расстаемся. В следующий раз мы поедем вместе.
– У тебя сегодня был трудный день, – сказал Дэвид. – Ты устала. Хотя бы позволь мне проверить «бугатти» прежде, чем ты в него сядешь.
Он зашел к Марите и сказал:
– Не хочешь прокатиться?
– Хочу.
– Тогда пошли, – сказал он ей.
Глава двадцать седьмая
Дэвид сел в машину, и Марита устроилась рядом на переднем сиденье. Он вырулил на дорогу, слегка присыпанную песком, который ветер приносил сюда с пляжа, и поехал, поглядывая на заросли папируса по левую сторону дороги и на пустынный пляж и море по правую. Он ехал прямо по шоссе, пока не показался быстро набегавший на него мост, выкрашенный в белый цвет. Прикинув расстояние до моста, Дэвид убрал ногу с педали газа и мягко нажал на тормоз. Автомобиль уверенно держал дорогу и равномерно замедлял ход при каждом нажатии на педаль, его не заносило и не вело в сторону. У моста Дэвид остановился, переключил скорость и под нарастающий рев двигателя снова помчался по шоссе номер шесть на Канны.
– Она сожгла все рассказы, – сказал он.
– О, Дэвид.
Они въехали в Канны, когда в городе зажигались огни. Дэвид остановил машину под деревьями напротив кафе, где они с Кэтрин впервые встретили Мариту.
– Может, поищем другое место? – предложила Марита.