Подаюсь вперед. Ненадолго тону в его гипнотических серых омутах и выплываю из этой бездны, чтобы еще сократить разделяющее нас расстояние и едва слышно прошептать.
– Никит, осторожно, пожалуйста. Митя только после травмы…
– Мы просто покатаемся. Ничего запрещенного, ничего силового. Обещаю.
Мазнув губами по мочке моего уха, произносит Лебедев и отстраняется, подмигивая. Шагает вместе с медвежонком по проходу, ведущему к хоккейной площадке, а я собираю рассыпавшиеся по коже мурашки.
Догоняю своих мужчин не сразу, любопытно озираясь по сторонам. На трибунах темно, а вот сама коробка залита светом. В помещении нет никого, кроме нас троих.
– Ты, наверное, потратил целое состояние, чтобы заплатить за аренду?
– Тшш.
Шикает на меня Никита, чтобы не заморачивалась и не портила ребенку удовольствие, и помогает Мите зашнуровать коньки.
– Не туго?
– Не, отлично.
Важно кивает медвежонок, крепит капу и надевает шлем, позволяя Лебедеву проверить застежку.
Такой гармоничный тандем у них получается, что я теряю дар речи и забываю поблагодарить Никиту за толстовку, ложащуюся мне на плечи. Безмолвно укутываюсь в пропахшую древесным ароматом ткань и опускаюсь на скамейку, где обычно сидят игроки.
Впервые слежу за тренировкой из первого ряда, если его можно так назвать, и не могу унять искреннего интереса.
Лебедев полностью сосредотачивается на Мите, увлеченно размахивает руками и, плавно оттолкнувшись, выписывает такие поразительные дуги, что я восторженно ахаю. С моей природной неуклюжестью, я бы упала на первом повороте. А отец и сын скользят так виртуозно, что остается только затаить дыхание и впитывать сотворенную ими магию.
Витиеватые узоры от коньков, брызги льда, высекаемые лезвием, захватывают меня настолько, что я не замечаю, с какой сумасшедшей скоростью проносится обычно тянущийся, словно вечность, час.
Тряхнув головой, я поднимаюсь на ноги и опираюсь локтями о борт. Не могу сдержать широченной улыбки при виде двигающихся в мою сторону Никиты и Мити. Растрепанные, счастливые, с хоккейными шлемами под мышкой, они бы могли украсить рекламный плакат любого клуба.
Хочу им об этом немедленно сказать, но грубый голос, врезающийся в барабанные перепонки, меня опережает.
– Никита и его новая семья? Как. Это. Мило.
Глава 23