Условия для Цзи Юньхэ были крайне заманчивы, однако…
– Я не могу убить Линь Цанланя.
Линь Хаоцин приподнял брови:
– У тебя нет причин для отказа.
– Просто ты не знаешь о причине, – ответила Цзи Юньхэ. – По настоянию правителя я выпила яд. Каждый месяц Цин Шу выдает мне пилюлю с противоядием. С тех пор как ты побывал в змеином логове, я живу благодаря ежемесячному приему пилюль.
Линь Хаоцин едва заметно нахмурился. Цзи Юньхэ поняла, что о яде знали только трое: она, правитель и его прислужница. Этот секрет оберегали слишком тщательно.
– Поэтому я не могу с тобой объединиться. Линь Цанлань мне нужен живым. Разве что… – Цзи Юньхэ посмотрела на молодого правителя. – Ты дашь мне противоядие. Это мое единственное условие.
Налетевший порыв ветра стих после слов Цзи Юньхэ. Девушка не сразу нарушила тишину:
– Я никогда не просила никого помочь мне разобраться с Линь Цанланем. Я знаю, что мое условие сложно выполнить.
Глядя на погруженного в молчание Хаоцина, она продолжила:
– Помочь вам, отцу и сыну, разобраться между собой я не в силах. Я всего лишь марионетка. Все, что я делаю, я совершаю против своей воли. Не волнуйся, я ненавижу Линь Цанланя не меньше, чем ты. О том, что узнала, я никому не скажу. Распрощаемся на этом.
Цзи Юньхэ развернулась и собралась уходить.
– Юньхэ, – окликнул ее Линь Хаоцин.
Она не повернула головы, но услышала, как названый брат тихо прошептал у нее за спиной:
– Думаешь, только я изменился?
Девушка чуть замедлила шаг, но потом вновь поспешила вперед с прежней скоростью. Она прекрасно поняла, что имел в виду Линь Хаоцин. Он был не тот, кого Цзи Юньхэ знала прежде. И она сама была уже не та, кого помнил ребенком Линь Хаоцин. В долине изменились они оба.
27
Ло Цзиньсан
Цзи Юньхэ медленно вошла в свою комнату. Раны от алой плети кровоточили, одежда на спине насквозь пропиталась кровью. Девушка с трудом разделась и при помощи зеркала попыталась нанести на раны целебный порошок. Это оказалось нелегкой задачей. После череды попыток порошок был повсюду, но на спину попала лишь малая часть.
– Ой!