Скорее всего и жертву этот урод после изнасилования убьет, и свидетелей в живых не оставит. И что самое хреновое — насколько Васечкин помнил из череды фильмов про маньяков, они в большинстве своем обладали исполинской силой. Так что не факт, что он сам сейчас имеет преимущество.
Так что деваться некуда. А как учили его в армии, в драке любой способ удлинения руки полезен. Автомат, саперная лопатка или просто шабра. Вот и сейчас перед тем, как маньяк с рычанием бросился на него, Кеша подобрал с земли увесистый сук и не прогадал. Удар по рукам и лицу здорово отрезвил амбала. Да и двигался он медленней тренированного Иннокентия. Сошлись вместе деревенские рефлексы старого Васечкина, добавив опыт прошлых драк и спортивной секции Петрова из будущего. Так что маньяку достать Иннокентия не получалось. Рывок за рывком, удар за ударом, все проходило мимо.
— Ну все, сам напросился.
Во тьме сверкнуло лезвие.
«Писец!»
Но страх придал сил, и смертельный хоровод закрутился дальше. В какой-то момент Васечкин, наконец-то, вспомнил о свистке, и звонкая трель прорезала тьму парка. Амбал дико заорал и резво прыгнул вперед. В этот раз Кеше удалось выбить нож, но он потерял спасительную дубинку, тут же крепко получив в бочину.
«Сука, больно же!»
Сработали старые «наработки». Все слилось в один миг — выпад стопой под колено, вопль маньяка, страшный удар по голове. Иннокентий лишь чудом не потерял сознание, но здорово обозлился. Двоечка! Получай еще! Резкая боль в пальцах. Как бы он ни сломал их о чугунную голову маньячины. Еще! Еще! Тот покачнулся и встал на месте. Добить бы сейчас по печени, но у этого урода на редкость длинные руки, а Иннокентий уже устал прыгать.
«Надо срочно себя в форму приводить!»
Неподалеку кричали люди, замелькали фонари, послышались голоса. Маньяк дернулся, собираясь бежать, и это его подвело. Подсечки — «Фирменное» блюдо Петрова-Васечкина. Амбал с ревом улетел в небольшую ложбинку, а Кеша тут же прыгнул на него, нанося удар за ударом по голове. Перед глазами стелилась красная пелена, он уже ничего не соображал сам.
— Васечкин, отстань от мужика. Ты же убьешь его!
Крепкие руки оттащили Иннокентия от маньяка. Он устал сопротивляться, поэтому просто вывернулся и с непониманием огляделся. С Нечаевым прибежали трое. Один из дружинников и два незнакомых Иннокентию крепких молодых человека.
— Девушка… там… быстро…
Дыхание сбилось. Но «крепыши» оказались парнями сообразительными.
— Здесь она!
— Живая!
— Да, только без сознания.
Иннокентий выдохнул. «Не зря!». Петр же перевернул амбала и проверил сонную артерию.
— И этот живой, но морду лица ты ему разворотил знатно. Зря ты так. Припишут превышение самообороны. К девушке, что ли, приставал?
К Васечкину снова вернулась способность соображать: