— Хотите вступить в гильдию? — окинув меня с сестрой одним подслеповатым глазом, спросил мужчина с изуродованным лицом, совершенно непонятного возраста.
У него не было левой руки, левого глаза, а лицо покрывала плотная сетка рубленых и рваных шрамов. Он производил довольно гнетущее впечатление.
— Да, — почему-то хором ответили мы с сестрой, хотя вступать собирался только я.
— Хорошо подумали? — с какой-то неприязнью в голосе спросил он.
— Да, — опять хором ответили мы с Виолеттой.
— Наверное, вы думаете, что работа авантюриста это быстрые и легкие деньги? — горько усмехнулся мужчина, — Наверняка, так и есть. Я и сам так думал: «Вот стану авантюристом орихалкового ранга — окажусь у Маркграфа на приеме почетным гостем и деньги польются ко мне рекой!»
Мужчина уставился невидящим взглядом куда-то в одну точку и стал говорить, словно сам с собой. Из его странного монолога я понял, что в действительности, бывалые авантюристы — это мрачные, замкнутые и никому не доверяющие люди, когда-то взявшиеся за опасную работу по глупости или из безысходности. И чем дольше они остаются живы после опасных встреч с монстрами, тем сильнее превращаются в угрюмых и хладнокровных убийц, которым уже нет никакого дела до других людей. Им уже не хочется ни больших денег, ни веселья, а лишь поскорее забыться, закрывшись в безопасном месте с бочонком вина, стряхнуть тяжелый груз, отогнать преследующие кошмары.
«…Работа авантюристов тяжела и неблагодарна. Новички очень часто гибнут на заданиях потому, что противники намного сильнее и зачастую многочисленней. Нет легких и безопасных заданий, иначе бы за них не платили. Места погибших товарищей по команде занимают новички, но, не успевая толком проявить себя, тоже погибают. Выживают не самые сильные и умелые, а как раз наоборот. Выживают трусы и подлецы, которые не моргнув глазом подставят товарища, чтобы выжить самим или поживиться его особо ценными вещами. Но даже честным авантюристам надо на что-то жить и создаются все новые и новые команды. Члены таких команд редко становятся друзьями. Никто никому не доверяет. Да и сблизиться, привязаться к кому-то, а потом потерять, тоже очень болезненно.
Авантюристы продолжают рисковать, понимая, что в следующий раз не вернуться с задания могут именно они и поэтому живут одним днем. На заданиях они каждый день играют в прятки со смертью, поэтому получив деньги, пропивают их до последней монеты. Редко кто из них заводит семью и строит долгосрочные планы, и если чудом доживают до тридцати, внутри это озлобленные и уставшие от бесконечных предательств старики, души и тела которых, истерзаны только им одним понятной болью. А еще, плата за выполненную работу не так велика, чтобы накопить хоть небольшое состояние и уйти на покой. Постоянно нужно покупать и чинить утерянное и испорченное снаряжение, тратиться на еду, лошадей и повозки для походов, платить немалые налоги гильдии и лорду провинции.
Еще чаще молодые авантюристы остаются калеками. Безногими, безрукими, никому ненужными попрошайками. В команду их больше не берут. Если еще способны, они работают в поле за краюху хлеба и кружку чистой воды. А если даже новичку удалось не умереть и не сильно пострадать в первом бою, то вскоре приходит понимание, что работа авантюриста — это билет в один конец. Сегодня умер твой товарищ, а завтра умрешь ты, и все воспримут это, как должное. С безнадежно раненого, пока не закоченел, снимут снаряжение, и бросят на корм волкам. Даже могилу копать не станут. А зачем зря рисковать? Кругом бродят не только опасные хищники, но и монстры пострашней, и запах крови они чуют за сотни метров.
Раненый обеспечит безопасное отступление другим членам команды. Иногда новичков берут именно для этого. Могут даже пырнуть кинжалом в бок или выпустить арбалетный болт в спину, если без жертвы от погони не уйти. И такое бывает. Нет никакой сплоченности, поддержки, все всегда первым делом спасают свою шкуру…»
— Чертовы ублюдки! Почему никто не сказал мне об этом, когда я сам переступил порог этого проклятого места. Ну вот, теперь вы знаете всё, что должны знать, — уперев единственный подслеповатый глаз в нас, завершил свой рассказ мужчина.
Похоже, одинокому калеке давно хотелось высказаться и, увидев перед собой зеленых новичков, он решил сразу предупредить, что их ждет, чтобы они не строили глупых иллюзий. Я ощутил к этому мужчине уважение и симпатию. Он расположил меня к себе не только искренностью, сказав горькую правду о жизни авантюриста без прикрас, но и дал подсказку, чего нужно опасаться. Достойный уважения поступок — оградить наивных новичков от глупых ошибок, которые совершил сам.
— Идите и никогда сюда не возвращайтесь, — подытожил мужчина, кивнул невидимому собеседнику в углу и развернулся, чтобы опять спрятаться в коморку справа от стойки, но я его остановил:
— Погодите, я всё равно хочу вступить в гильдию.
— Ризольда, не надо! Сестра, пожалуйста, пойдем отсюда, — вдруг вцепившись мне в руку, стала умолять Виолетта.
— Послушай свою сестру или ты не поняла, что я только что сказал? — поморщившись, спросил мужчина, и его лицо приняло разочарованное выражение.
— Спасибо, за предупреждение, но я хочу попробовать.
— Сестра, пожалуйста, не надо, — начав шмыгать носом и напустив слезы, — умоляла сестра, — Лучше пойдем вместе в наложницы к лорду Селвишу.
— Еще чего! — огрызнулся я, — Ты совсем идиотка?
ebooksa