— Нет не значит! — Виктор грохнул кулаком по столу. Его любимая чашка с лебедями, купленная на экскурсии в Минск в далеком восемьдесят шестом году, соскочила с края и упала на пол, разлетевшись на сотни мелких осколков. Магнитофон пошатнулся, и он дернулся к нему, чтобы аппарат не последовал вслед за посудой.
Он успел поддержать корпус, когда тот вот‑вот был готов соскользнуть со стола.
Сердце отчаянно билось.
Он, Виктор в две тысячи десятом году не помнит, чтобы в шестом классе ездил на Арбат и лазил по каким‑то подвалам. Не было этого!
Значит тот Витя все делает впервые. И оттого, как у него получится, зависит жизнь его теперешнего.
И если хорошенько подумать — жизнь висит буквально на волоске!
Как только Виктор осознал это, его прошиб холодный пот. Руки задрожали как у запойного алкоголика и ему вдруг захотелось немедленно присоединиться к своим одноклассникам, которые наверняка ведут философские беседы, изгоняя при этом бесов, демонов и свиной грипп заодно.
Наступил четверг. С утра зарядил дождь, тоскливый и холодный. Виктор вскочил, бросился в ванную, включил холодную воду и направил струю на голову.
Обжигающий ледяной душ привел его в чувство.
Нужно было действовать!
Он натянул джинсы, майку, вышел на кухню, посмотрел на термометр, закрепленный снаружи — тот показывал девять градусов. У вино‑водочного в ожидании халявы переминались с ноги на ногу постоянные посетители.
Все было как всегда… но что‑то было не так и он никак не мог понять — что именно. Обшарив улицу, дорогу, прилегающую территорию, он так и не обнаружил, в чем же причина беспокойства.
— Странно, — сказал Виктор.
Он подумал о том, что день сегодня будет тянуться бесконечно и нужно его чем‑то занять. Найти…
Тут его пронзила догадка. Как⁈ Как он мог забыть об этом?
Ощупав карманы, он извлек чек из вино‑водочного, рекламный буклет ломбарда, которую прихватил из взломанного почтового ящика (теперь кроме назойливой рекламы там больше ничего не было, никаких журналов, газет и даже открыток), следом достал пару свежих талонов на транспорт…
— Где же она⁈ Где эта чертова бумажка? — спросил он у самого себя.
Привычка общаться с собой осталась у него с детства — так он не чувствовал себя одиноко, когда мама была на работе, а он сидел в пустой квартире, не зная, чем заняться.
Свернутый листок, ссохшийся и пожелтевший, выпал из заднего кармана джинсов, и, смешно кувыркаясь, приземлился под кухонный стол.
Виктор дернулся за ним, словно тот мог рассыпаться, исчезнуть, как какой‑нибудь артефакт в компьютерной игре.
ebooksa