— Так она рубль теперь и стоит. В три раза подорожала. И это еще считай, задешево взял. — Старик вытянул из-за пазухи смятый лист бумаги, оторвал полоску, сплюнул, насыпал из пачки немного махорки и сделал самокрутку. — Ну вот… готово! — Он чиркнул спичкой и шумно, со свистом вдохнул. — Хочешь затяжку?
— Не-ет, спасибо… я не курю! — Витя едва не отпрянул от протянутой самокрутки, хотя где-то в глубине души проскочила мысль — «Мог бы и попробовать, мамы здесь все равно нет!»
А курили вокруг практически все — от его сверстников, которые сновали по рынку точно мыши, до таких вот стариков, сгибающихся после каждой затяжки в приступе удушливого кашля.
— Правильно делаешь. А то молодежь сплошь и рядом курит… как будто в этом есть что-то полезное.
— Витька, Витек! — кто-то позвал его из-за ковра. Секунду спустя оттуда показалось лицо Пети. — Ты чего там застрял?
— Иди, — кивнул старик. — Тебя там давно ждут.
Витя нырнул под ковер.
— А где Лена? — Катя тоже была здесь.
— Мы… видели этих… хулиганов! Они тут! — выпалил Витя, пропустив ее вопрос мимо ушей.
— Червякова тоже⁈ А Лизу? — тут же спросил Денис.
— Нет, Лизу не видели и Червякова тоже. Но… там были эти… — Витя запнулся.
— Кто? — дернул его за рукав Петя. — Кто, Витёк, говори же!
Как он мог сказать им, кто это был так, чтобы не сойти за сумасшедшего? Ведь новых друзей Червякова, о которых говорил Давид, он не видел и не знал, как они выглядят.
— Мне показалось, я уверен, что это дружки его! Червякова! Очень похожи на него самого. Как две капли воды.
И это было правдой.
— Может, ты ошибся? — недоверчиво покосилась Катя.
Только теперь Витя заметил, что Денис в новых очках и они ему очень идут. Некоторая старомодность оправы придавала однокласснику более солидный вид.
— Нет, вряд ли, — быстро сказал Витя и оглянулся. — Нужно бежать на помощь, Лена там одна осталась!
— Что мы с ними будем делать, когда засечем? — Денис оглянулся на Катю, и она покачала головой.
— Нужно искать милицию, но… кажется, здесь ее нет. Я не видела ни одного милиционера. Весь рынок бурлит, люди только и говорят о немцах, которые вот-вот войдут в город.