Да, для Се Ляня шестёрка была выдающимся достижением, но всё же шестёрка – меньше одиннадцати.
– Я проиграл, – тихонько кашлянул он.
– Неважно, – возразил Хуа Чэн. – Этот раунд не считается. Я просто показывал тебе, как надо. Попробуй ещё.
Лан Цяньцю и Ши Цинсюань лишились дара речи. Призраки в зале разинули рты и забубнили:
– Что случилось с хозяином Чэном? Я-то думал, хозяин Чэн задаст ему трёпку, а он что, и правда задумал учить его?!
– Что значит «не считается»? А так можно было?
– Этот не считается, а какой считается?
– Похоже, у хозяина Чэна сегодня и впрямь хорошее настроение…
Хуа Чэн приподнял левую бровь, и стоявшая рядом девушка тотчас сказала:
– Господа, пожалуйста, успокойтесь.
В зале наступила тишина, зато вся нечисть принялась буквально пожирать Се Ляня взглядами. Хуа Чэн улыбнулся и нежно прошептал ему на ухо:
– Ну же!
Се Ляню было неловко оттого, что внимание всех собравшихся в зале – и людей, и нелюдей – приковано к нему; его щёки пылали.
– Хорошо, – просто ответил он.
Тук-тук: он встряхнул чашу. А когда раскрыл её на этот раз, там оказались две четвёрки.
– Ну как, уже лучше? – спросил Хуа Чэн.
Се Ляню было немного не по себе.
– Да… определённо, – кивнул он.
– Хорошая работа, – поощрил его Хуа Чэн. – Продолжай.
Он оказался терпеливым и искусным наставником, но почему-то со всех сторон послышались многочисленные сдавленные смешки – судя по голосам, хихикали в основном дамы. Се Лянь никак не мог понять, какие же движения правильные. Он пытался копировать положение пальцев Хуа Чэна, ритм и силу, с которыми тот трясёт чашу, однако в итоге сдался и позволил тому управлять своими руками.