– Подожди.
– В чём дело?
– Гэгэ, – с лукавым видом сказал Хуа Чэн, – ты так и не сказал, что я получу, если ты проиграешь.
Когда Ши Цинсюань и Лан Цяньцю услышали, как он называет Се Ляня гэгэ, на их лицах отразилась целая гамма эмоций. У духов шерсть встала дыбом, а особо впечатлительные попадали в обморок.
Ужасно неловко получилось: Се Лянь так волновался из-за ситуации, в которой они с небожителями оказались, что совсем забыл о ставке!
– Ну… – пробормотал он.
Сначала он подумывал тоже поставить на кон десять лет своей жизни, но для небожителя десять лет – сущий пустяк. Деньги, драгоценности? У него их нет. Духовная энергия? Тоже нет. Се Лянь совсем зашёл в тупик и решил спросить прямо:
– Как думаешь, у меня есть какая-нибудь достойная вещь, которую я мог бы поставить на кон?
– Мне без разницы, – с улыбкой ответил Хуа Чэн. – Ну, что там у тебя с собой?
Се Лянь поразмыслил, прокашлялся и сказал как есть:
– У меня… В общем, у меня в кармане лежит недоеденная маньтоу…
Хуа Чэн расхохотался. Остальные в зале присоединиться к веселью не осмелились – стояли молча и ждали, что будет дальше.
Отсмеявшись, Хуа Чэн кивнул:
– Хорошо. Играем на маньтоу!
Посетители, девушки-прислужницы – все были потрясены. С тех пор как открылся игорный дом, чего здесь только не ставили на кон: части тела, годы жизни, чувства, способности. Но ни одна ставка и близко не походила на сегодняшнюю: надкусанную булочку!
Лан Цяньцю и тут не сдержался:
– Что… что это значит? Хотите сказать, моя жизнь стоит как недоеденный пирожок?!
Духи захихикали, а кто-то крикнул:
– Чем тебе пирожок не угодил?! Ты и так легко отделался – захлопнись уже!
Се Лянь почему-то был уверен, что этот резкий голос из толпы принадлежал Ши Цинсюаню, спрятавшемуся за спинами демонов.