Перед глазами всё плыло, Повелитель Ветра постарался сосредоточиться, подался вперёд и увидел Ши Уду!
Тот не был связан, но стоял на коленях; его белые одежды порвались и перепачкались в грязи. Увидев, что Ши Цинсюань очнулся, он обрадовался и подался в его сторону, но тут кто-то ударил его со всей силы, отчего Повелитель Воды вновь упал. Чёрная Вода Погибель Кораблей, он же Хэ Сюань, вышел из тени и встал рядом, заложив руки за спину. Кожа его была такой бледной, что взглянуть страшно, а лицо застыло в жестокой усмешке.
Позади него виднелся алтарь, на котором расположились четыре чёрные блестящие урны с прахом – отец, мать, сестра и невеста, – а на полу валялись два сломанных веера: Повелителя Воды и Повелителя Ветра.
– Пади ниц! – приказал Хэ Сюань.
Ши Уду, не отрывая глаз от брата, сказал:
– Хорошо.
Громко ударяясь лбом об пол, он отвесил перед урнами несколько десятков поклонов. Закончив, он попытался встать, но Чёрная Вода ногой прижал его к полу и процедил:
– Разве я разрешал подниматься?
По разбитому лицу Ши Уду текла кровь.
– Нет, – сжав зубы, ответил он.
Ши Цинсюаню было больно смотреть, как его гордого брата, который прежде ни перед кем не склонял головы, швырнули на пол и попирают ногами. Хоть он и понимал, что за своё преступление Повелитель Воды заслуживает наказания во много раз страшнее, но всё же их связывали кровные узы – Ши Цинсюань не выдержал и воскликнул:
– Брат!..
Хэ Сюань мрачно скользнул по нему взглядом. Ши Уду не нужно было видеть выражение его лица, чтобы понять, что этот оклик только разозлил противника.
– Заткнись! – закричал он.
Поразмыслив, Чёрная Вода убрал сапог с его головы. Ши Уду дрожал от страха и не осмеливался встать.
– Цинсюань… – прошептал он.
Хэ Сюань медленно подошёл к Повелителю Ветра. Безумцы в ужасе разбежались в стороны, громко завывая, но продолжили украдкой оборачиваться на Ши Цинсюаня, словно им покоя не давала какая-то вещица при нём. Прикованный к стене Ши Цинсюань всматривался в знакомое лицо и не узнавал его.
Чёрная Вода присел перед ним на корточки, помолчал немного, а потом спросил:
– Ну что, страшен Истинный Пустозвон?
В его голосе не было и тени эмоций, но взгляд Повелителя Ветра остекленел, губы задрожали, он не мог выдавить из себя ни слова.