— Да, поняла, вспомнила уже, — не слишком радостно отвечает она. — Тебе когда надо?
— Сегодня, Лен.
— Не смешно, Брагин, — хмыкает она.
— Знаю, но вот очень надо, — говорю я до невероятности милым голосом.
— Это будет очень трудно, — задумчиво отвечает она. — Если вообще возможно.
— Лена, — говорю я на это совершенно серьёзно. — А ты думаешь импортный бюстгальтер тебе было легко доставать?
— Что⁈
Повисает пауза и мы одновременно начинаем ржать.
— Ну, ты Егор и фрукт. Тоже мне, вспомнил. Ладно, постараюсь.
— Спасибо, Лен. Вот за что я тебя люблю, так это за границы.
— Какие ещё границы? — настораживается она, ожидая подвоха.
— За границы, которых для тебя не существует, вот за какие. Всё, звони, как найдёшь. В любое время дня и ночи. Поняла?
— Посмотрим, что можно сделать.
Мы идём на кухню. Запах здесь стоит восхитительный.
— Жареное мясо! — восклицаю я. — Женщина, подай мне мамонта! И не жалей картошки!
Голодному человеку этот аромат слаще всего на свете.
— Так, что за разговорчики! — шутливо возмущается Наташка. — Советская женщина самая равная в мире! И нечего делать шовинистские намёки на кухонное предназначение женского пола!
— Сексистские, — улыбаюсь я.
— А ещё и неприличные слова, — качает она головой и я, подкравшись легонько целую её в шею.
Она тут же вспыхивает: