— Даете, земляки…
— Это што… Это, Петка, не самое тое… — Натолий был по-ребячьи весел, такую он плутовскую рожу скорчил, что я и ложку выронил.
— Петка, отвернись!
Я отвернулся. Вот человек… Водится за ним — нет-нет да и разыграет комедию. За моей спиной громко зашуршало сено в стогу.
— Гляди, Петка!
…Пять бутылок — из них две отличного армянского коньяка! — весело поблескивали на густой зеленой травке.
— Отку-уда?
С лицом смущенным теперь, с грустинкой, с виноватинкой даже, Натолий вертел в руках бутылку коньяка. Вино дразняще сверкало на солнце легким прозрачным золотом.
— Брат Семкин, гляди, совсем испаскудился, только клоповник и потребляет, аха. Всяко меня вчера ругал, что сумку я утопил. Петка, ничё я не топил!
— Ка-ак?!
— Да так! — Натолий расхохотался. — Ладно, друг, не стану голову тебе морочить. Темно было, и ничего-то вы с берега не видели… А я, значит, пристал к карче — карча из воды высоко корнями выпират — сложил весла, повесил на корни сумку, ну и… купнулся… Покричал, конешно, аха…
— Сам в воду и меня туда же… Да еще и напугал!
Натолий тяжко, непритворно вздохнул:
— Прости уж, Петка. Не бойся, нас с тобой Чулым не остудит, мы Чулыму завсегда свои. Злей зато попарились!
— А все шайтана виноватил…
— Какой шайтан! Городским болтал… Я зачем все это. Охотку сшибал у них по нашим местам шататься. Да, вот так и скумекал… Представь ты: водочку бы пили, стерлядочки кушали — хорошо? Куда с добром! Гляди, опять бы сюда мужиков потянуло. А теперь как сказать… Память и о Кешке скажет, и что на Чулыме вся-яко быват…
— Водочку-то чужую пьем…
— Петка, елошна! Ты, видно, совсем рыбацкие порядки забыл… В один котел ловили — значит, и питье, и еда — все артельно! У городских выпивка, а у нас — невод, облас, да и рыбу-то, считай, мы с тобой добыли. Точно! Бородатый так себе по песку слонялся, длинный — ноги поостерегся мочить… Да неуж бутылку Натолий с Петкой не заробили?.. Короче, брось ты совесть свою подымать… И за остальные бутылки заботу не держи — остальные Семке отдам. Вернется он с курорта, расскажу про все, выпьет клоповник брата — вместе смеяться будем!
Натолий налил мне вторую стопку.
— Гуляй, Петка! Эх, жалко Клавди, остятки моей, нет. Клавдя шибко песельница.
ebooksa