— Садись и наливай. Поуркай заодномя.
Ничего Тихон так сейчас не хочет, как разлить по холодному нутру этот пахучий, волшебный чайный жар. Он не ждет второго приглашения, наливает стакан и решается взять кусочек сахара — сахаром у капитана полна стеклянная вазочка.
Гнездилов бережно вытирает полотенцем свое красное потное лицо и насмешливо посматривает из-под набрякших век. Наконец отставляет пустой стакан, шумно отдувается и еще раз оглядывает начальника.
— Чисто водяной! Из какого болота?
— В воде бродим… — оправдывается Романов. — В песке, в илу тюлька-то…
Блаженное тепло волнами расходится по телу Тихона, его начинает одолевать сонная одурь. Он встряхивается, спрашивает, что нового в сплавконторе.
— Все новости у тебя с Белобородовым… — Гнездилов мягко, сыто смеется. — Все начальство, Романов, в кулаке держишь. Иванов ночей не спит, ждет, когда мату толкнешь от берега.
Тихон вздыхает.
— На днях кончим с матой!
— Как на днях? В плановом отделе говорили, что боле сорока дней тебе на управку положено.
— План планом… Стараемся! Вот и тебя просим, Иван Авдеич…
Гнездилов выслушал, лениво поднял широкое тело с табурета и отказал грубо, обидно. Потом, уже мягче, спокойнее заговорил:
— Забыл, что начальство вожу? Иванову крайно в Томск надо, в трест, а он меня турнул по Чулыму. Зима на носу, продуктов-то на участках кот наплакал. Госпароходство… Один «Ударник» кой-как и таскается. Нет! Сам хвастаешь, что кончаешь с матой… Отвали, отдай чалку, я тоже на берег. Индукаев дома, рыбешку промышляет?
— Кокоры для лодок тешет, когда ему промышлять?
— Индукаев да без рыбы… Не м-может быть! У него же завсегда…
Никак не ожидал начальник отказа. И в мыслях того не держал. Ну, любит Гнездилов покуражиться — капитан директорского катера, набалованный… Но и понять бы должен, случай-то на участке какой…
Злой на весь белый свет, спрыгнул Романов прямо с борта катера на сырой песок.
Следом с пустым ведром сошел по гибкому трапу Гнездилов. Задрал голову на яр, крикнул ребятам:
— Шевелись с погрузкой!
Тихон не выдержал, ухватил капитана за полу черной тужурки: