Через несколько минут, умытый, снявший окровавленный халат, Николай сидел на стуле в своей комнате и жадно ел. Поздний завтрак ему доставили из кухни. Насытившись, Несвицкий закурил, стряхивая пепел в опустевшую тарелку. Плевать, что в госпитале курить запрещено! Нет сил идти во двор… Затем он завалился на кушетку и не заметил, как уснул.
Разбудила его Марина.
— Как чувствуешь себя? — спросила, когда муж разлепил глаза.
— Нормально, — ответил Николай, прислушавшись к себе.
— Мне говорили, что едва живой ушел из хирургии.
— Работы было много, поэтому устал смертельно, зато теперь в порядке — поел, поспал. Как раненые? Мне обратно к ним?
— Не сейчас, — ответила Марина и присела рядом. — Кого успел стабилизировать, жить будут. Потом поможешь. Но трое умерли — ранения тяжелые, — она вздохнула. — Кривицкий говорит, чтоб если бы не ты, то потеряли б много больше. Во-первых, остановил кровотечения, второе: помогала плазма, которую зачаровал. Степан Андреевич спрашивает: ты в состоянии сегодня поработать с нею — расход большой, она почти закончилась.
— Смогу, — ответил Николай. — Но нужно пообедать.
— Пошли, — Марина встала. — Вместе поедим.
Отобедав, Николай занялся плазмой и провозился с ней до вечера. Почувствовав, что силы иссякают, отправился домой — сегодня сделал все, что мог. По пути забрал из садика Машу, в квартире накормил ее и попросил немножко поиграть самой — пусть дядя Коля отдохнет чуток. Кроха возражать не стала, забрала «котика» и заперлась с ним в своей комнате. Она любила эта делать: играя, разговаривать с тигренком наедине. Когда надоедало, приходила к дяде Коле и требовала почитать ей книжку. Николай с Мариной их много накупили — больших, с цветными иллюстрациями, и Маша их рассматривала, одновременно слушая чтеца.
Отдохнуть не довелось — пришел Несвицкий-старший.
— Мне в госпитале сообщили, что ты ушел домой, — сказал, когда они вдвоем прошли на кухню, где Николай поставил чайник. — Днем раненых спасал.
— Да, вымотался, — Николай вздохнул. — Тяжелых было очень много. Гадские прилеты. Я только не могу понять: как славы поразили город? Ракеты, что ли, запустили?
— Да нет у них таких ракет, — ответил дед, — это установили точно. Был древний одномоторный самолет Fieseler Fi 156 Storch, заряженный взрывчаткой. Он и взорвался.
— Но как он пролетел к Царицыно? Где была ПВО?
— Летел не с запада. Отправился на юг, над морем развернулся и пришел с юго-востока. А там радаров нет, поскольку общая граница с империей. И запеленговать не просто — тихоходен и шел ниже горизонта обнаружения.
— С пилотом-смертником?
— В нем не было пилота — автоматическое управление. Установили это быстро. Самолет упал на крышу здания и разломился. Кабина отлетела далеко вперед, а фюзеляж остался сверху, где и взорвался. Два дома превратились в крошево. Из-под обломков извлекли тела шестидесяти трех погибших. Ночь на исходе, люди были дома…
«Плюс трое в госпитале, — подумал Николай. — Огромные потери! Додумались, козлы, до беспилотников!»
— Но это еще крупно повезло, — продолжил дед. — Целью атаки был завод, где производят артиллерийские снаряды. Самолет к нему чуток не долетел — зацепился за крышу общежития. Если бы упал на цех с взрывчаткой — треть города б снесло.