— Если ты принесёшь искренние извинения, снимешь одежду и доползёшь до своего дома на четвереньках, я подумаю о том, чтобы простить Потоцких. Ты держишь судьбу рода в своих собственных руках.
Та замерла, неверяще оглядываясь по сторонам. Задержала взгляд на блондине.
— Яцек, сделай что-то нибудь! Ты же Защитник!
Шляхтич повёл глазами в её сторону. Потом неуверенно глянул на меня. Аура работала, как надо — если Потоцкую от неё частично закрывали артефакты, то вот у этого смертного аж губы тряслись от наводимого ужаса. Тем не менее, стоило отдать ему должное, он попытался. Правда сделал совсем не то, чего от него ожидала дева — вместо того, чтобы атаковать, заговорил.
— Потоцкие, это магнаты. У них своя армия и фракция в Сейме. Давайте решим всё миром. Это всем пойдёт на пользу.
Смелый юноша. Нашёл в себе смелость начать переговоры, хотя находился под давлением моей ауры. Да и выглянувший из под рукава браслет Защитника первого класса, тоже видел. Хотя, думаю, хватило и того, что атака при помощи артефакта не достигла своей цели. Это уже достаточно говорило об уровне силы противника.
Я постарался придать лицу невозмутимый вид, сдерживая рвущийся наружу гнев.
— Условия, что необходимы для мирного решения, я уже озвучил. Она напала на род Афеевых. Атаковала без предупреждения и без оснований. Это веский повод для того, чтобы вырезать род Потоцких, уничтожить их замки и сжечь поместья. Вытравить память о них из истории этого мира и предать забвению.
Злые слова сами вылетали из глотки, впечатываясь в разумы смертных. В случае с Яцеком это подействовало — судя по тому, как он посмотрел в сторону девы, юноша хотел посоветовать ей выполнить мои требования. Но озвучить этого, всё же не решился. А вот сама она презрительно фыркнула.
— Слишком много красивых слов. То, что ты знаешь пару фокусов, не спасёт тебя от смерти.
Снова распахнулась дверь ресторана. Сандал был внутри, так что заходивших внутрь Одарённых, в мундирах с гербом Потоцких, мы с ним увидели одновременно.
Семь человек. Три Мастера и четверо Окольничих, увешанных артефактами. Серьёзная сила, если речь идёт об охране одной девы в мирном городе, где на неё рискнёт напасть только самоубийца. И абсолютный ноль, если говорить о схватке с римским богом.
Старший охраны бросил взгляд на Леру, которая лежала на полу, накрытая шинелью Прохора. Сам адъютант оставался рядом, придерживая дёргающуюся деву за плечи и не совсем понимая, как ему быть дальше.
— Что здесь происходит?
Поляк тоже почувствовал давление моей ауры, но всё же постарался сделать голос максимально уверенным.
— Нападение. Анна Потоцкая без всякой причина атаковала члена рода Афеевых.
Я мог бы добавить, что потом были ещё угрозы мне самому, после чего представиться и упомянуть Рюриковичей. К дипломатическому иммунитету и неприкосновенности текущая ситуация никакого отношения не имела. Право патрициев убивать друг друга, признавалось едва ли не священным и стояло у смертных выше таких глупостей, как дипломатический статус. Но указание на то, что я являюсь хранителем Малой Императорской печати Рюриковичей, наверняка развернуло бы мозги телохранителя в нужную сторону.
Имелась только одна проблема. Которая скорее была их, а не моей. Я не собирался спускать случившееся на тормозах и давать Потоцким отступить, сохранив лицо. Даже если забыть о том, что это испытание, которое устроили неизвестные кукловоды, чтобы оценить мой потенциал и посмотреть на действия, прощать подобную атаку на Леру, я не планировал. Конечно, можно было бы просто убить патрицианку. Но это было бы слишком легко и просто. Умереть человек может, максимум дважды. Сначала в своей плотской оболочке, а затем в посмертии, если его сожрёт кто-то из членов двух орденов, либо иная тварь. А вот мучаться, оставаясь живым, способен двадцать четыре часа в сутки.
Телохранитель поднял на меня глаза. Чуть подумал.
— Если вы немедленно принесёте свои извинения, всё этим и закончится.