Вадим ещё восстанавливал дыхание, но говорил уже без сбивок:
— Семь! Но, кажется, мы оторвались! Палач, ты видел что-то, когда бежал?
— Нет! Только троих у холма, там, в самом начале! — Антон смотрел на заросли через прицел своей винтовки, дуло которой всё еще ходило ходуном — лёгкие требовали кислорода после спринтерского забега.
Темно-зеленый ковёр из листвы и мха оставался таким же спокойным. Ни обдираемой когтями коры, падающей вниз, ни вылетающих из-под лап комьев земли, ни рычания кровожадного прайда.
В наушнике прозвучал голос Рыси:
— Не пристрелите меня, иду к вам.
Через несколько секунд «гимнаст» вылез из своего укрытия на насыпь и побежал в сторону товарищей.
— Ничего, — заключил Старый, — видимо мы оторвались от «крыс».
— Мурсы? — спросил Гора, не «снимая» взгляд с прицельной планки.
— Да! И ещё: мы тут не одни.
Гора не смог скрыть удивления и всё же оторвался от прицела, вопросительно посмотрев на командира.
В разговор встрял Палач:
— Да это наши были! Магазины автоматные на земле наши валялись — «раскатовские»!
— Ты точно уверен, что правильно опознал магазины? — переспросил командир.
— Как будто ты сам их не видел! — обыкновенно молчаливый и хмурый боец сейчас был крайне возбуждён. Его смуглое лицо было в буром румянце.
За спинами мужчин что-то шумно приземлилось на землю. Вадим резко обернулся:
— Твою мать!
Рысь уже занял позицию для стрельбы, сев между распластавшимся по земле Горой и двумя девушками:
— Что? Я говорил, что иду!
— Чуть не пристрелил! Палач, ты слышал? — Старый бросил взгляд на своего лучшего дозорного.