Письма в пустоту

— Браво! — заключил он.

— А опера просто замечательная, — Альентес сделал паузу, — Очень тонко…

— Альентес, — соблазнительно-сладким голосом протянул Джордж, — Еще слишком рано, я еду в клуб. Подбросить?

— В клуб? — в голосе монаха прочиталась тревога.

— Да. Не стесняйся. Есть огромный плюс — там можно курить.

— Ясно.

— Да не переживай ты так, — рассмеялся Джордж, — В сутане, конечно, ты будешь выглядеть странно, но я за тобой присмотрю.

Альентес не ответил.

В клуб они домчались в считанные секунды. Казалось, публика не изменилась, просто переоделась, переместившись из вычурного великолепия оперы в помпезные стены модного московского заведения.

На лицах у всех читалось одинаковое отупение, символизирующее веселье от принадлежности к высшему габитусу современного общества. Толпа сотрясалась в экстазе и кайфе, упиваясь эйфорией от собственной крутости и сногсшибательности.

— Мистер Гленорван! — молодой парень — администратор клуба, застрявший у входа, радостно кивнул американцу.

— Hi! — Джордж приветливо поднял руку вверх.

Впереди стояли угрюмые мышцы в костюмах.

Face-control с подозрением покосились на Альентеса.

— Он со мной, — обезоруживающе улыбнулся Гленорван, приобнимая монаха, — Племянничек мой.

Охранники нахмурились еще сильнее, ужимки американца явно на них не действовали.

— Пропустите, это же мистер Гленорван! — пропел парень-администратор и замахал руками, подзывая гротескную парочку.

Охрана расступилась как море перед Моисеем.

Попав в душное мрачное помещение клуба, взрывающееся от световых лучей и битов музыки, монах с замешательством начал оглядываться по сторонам.

— Совет, — громко заговорил Джордж в самое ухо Альентеса, чтобы он мог хоть как-то его расслышать, — Держись барной стойки. Я пойду, развлекусь с девочками.