— Я пошутил, — робко признался Альентес.
Его фраза прозвучало настолько непринужденно, что вобрала в себя всю, какую только возможно, детскую непосредственность оратора. Джордж помолчал, а потом от души рассмеялся, вытирая слезы из уголков глаз.
— Да уж, можешь ты поднять настроение! — сказал Гленорван сквозь смех.
— Хм…
— Бедняга Сурье! Теперь не заснет ближайший месяц. Все будет думать над твоим пассажем. Бессонница гарантирована. Для него слишком сложно осмыслить услышанное. Альентес, ты маленькое циничное чудовище!
— Хм… — Альентес снова закурил.
В разговор вклинялся его величество случай. Раздался плавный напев восточной мелодии и трепет терпких струн японских инструментов. Гленорван озабоченно глянул в экран телефона и состроил обреченное выражение лица.
— Ну, только ее не хватало, — с наигранной скорбностью произнес он.
Его пальцы скользнули на клавишу «ответить».
— Hi, mum! How are you my darling lucky widow? — весело заговорил Джордж, пряча раздражение далеко в глубину сердца.
— Сынок, — нежный и неспешный голос прорвал тишину эфира, — Ты когда-нибудь бываешь серьезным?
— Да, на похоронах, — хохотнул Гленорван.
— Ну, тебя. Лучше скажи, как ты там в этой дикой Москве среди небритых варваров?
— Тяжело, кругом, дебри непролазные, еды нет, приходится охотиться и собирать грибы. А ты же понимаешь, так недолго и отравиться, или чего еще похуже, выпасть в другое измерение.
— Джордж! Тебе уже 37 лет, а ты все никак не остепенишься. Все ребячество у тебя на уме.
— Mummy, я прекрасно знаю, к чему ты плавно подводишь, — Джордж усмехнулся улыбкой хладнокровного искусителя.
— И к чему же? — голос женщины стал вызывающим.
— Кто на сей раз тебе приглянулся? Какую девочку ты снова приготовила мне на сношение? Я жажду услышать ее родословную, ну, и на зубы взглянуть не мешало бы.
— Джордж! Хватит издеваться и паясничать! — пристыдила американца мать, — Между прочим, Элизабет прекрасная партия. Помнишь Бернардов? Шведское отделение. Отличная и респектабельная семья, верная идеалам Акведука. К тому же они богаты.
— Хм, смотри-ка, а кобылка-то с препоной, — Джордж стал особенно язвителен.
ebooksa