— Да, как скажешь.
— Я буду скучать.
— Я… Тоже.
— Не бойся, когда все уляжется, я вернусь за тобой.
— Почему? Зачем ты все это делаешь?
— Ты меня забавляешь, — подмигнул Джордж в свойской манере.
Я хмыкнул, он врал. Не знаю отчего, но его глаза выражали тоску, поэтому я не мог поверить, что Гленорван относился ко мне исключительно, как к увеселяющей его забаве. Нет. Но и поверить в то, что американец привязался ко мне и любит как родного брата, я тоже не мог. Такого не бывает! Да и с чего я должен рассчитывать на снисхождение столь достойного и прекрасного человека, как мой бывший противник. Мы ведь все равно остаемся по разную сторону баррикад, и никакого милосердия между нами не может возникнуть.
Еще раз нет. Не бывает в мире подобных отношений.
— Прощай! — твердо сказал я.
— До скорого Чио-Чио, — подмигнул Гленорван.
Дверь захлопнулась, и свет померк, отдавая меня на откуп темноте.
— Вы неплохо сошлись… — раздался столь родной голос, твой, Диего, голос.
— Диего! — в черноте камеры я на ощупь кинулся в сторону исходившего голоса. Почти сразу я наткнулся на тебя Диего, застывшего на одном месте.
— Осторожно, не качай меня. Мои руки привязаны к трубе на потолке.
Я обнял Диего.
— Аль… Что ты здесь делаешь? — грустно спросил ты.
— Разве не видишь? Стою подле тебя.
— Ну, это и без пояснений ясно. Я имею ввиду тюрьму.
— Меня сдали сюда.
— Джордж?