— Додавим их! Вперёд! — крикнула Кострома, кидаясь на врагов, отрезанных от сородичей.
К этому моменту в строй подтянулось уже человек тридцать-сорок. И, навалившись, мы наконец-то опрокинули бронированную первую линию. Люди неистово колотили хищников, сшибали их с ног — и добивали всем, чем можно было. Кого-то успели укусить, кому-то прилетело когтями, но раны были смехотворными — по сравнению с пьянящим чувством скорой победы…
И враги начали один за другим погибать. А основная волна людей как раз добралась до капсулы. Кто-то умудрился забраться на крышу, а кто-то подобрался с копьём к щели, куда одна-то бестия с трудом могла протиснуться.
И враг, наконец, побежал. Под градом камней, дротиков и ударов… Под яростный рёв людей, отстоявших своё поселение…
Твари рванули вниз по склону, даже не обращая внимания на трупы. Плюнув на добычу, они уходили всё дальше и дальше на запад. Люди вскидывали руки, орали, обнимались… А я стоял и пытался понять — чему это все радуются? А когда мне надоело пытаться, мысленно попросил:
— СИПИН, сообщи всем расположение ближайшего скопления бестий!
— Ближайшее скопление хищников находится в двадцати километрах к западу от вас. Рядом с проходом в соседнюю систему долин. Всего в этом скоплении насчитывается около двух сотен голов. К ним присоединится ещё порядка пяти десятков бестий из загонного отряда.
По всей соседней системе долин к западу от вас также рассыпаны небольшие стаи хищников, которые находятся в спячке после обильной еды. Они для вас сейчас не опасны. Но ещё дальше к западу двигаются новые стаи, и они будут в вашей системе долин через сутки. Примерная численность — около трёх сотен голов.
Кроме того, опасность представляет большая группа в полторы сотни голов, двигающаяся южнее. Они помогли уничтожить сородичам расположение одной из высаженных там групп, а теперь сворачивают в вашу сторону. Чтобы добраться сюда, им потребуется около двадцати ваших часов. С высокой степенью вероятности уже ночью это поселение будет окружено.
Чем дальше говорил инструктор, тем тише звучали радостные крики. И тем больше людей прекращало прыгать и обниматься, вместо этого внимательно слушая…
А когда СИПИН закончил, вокруг повисла мёртвая тишина.
— Спасибо, СИПИН!.. — поблагодарил я, а затем обернулся к своим. — Мы недавно уже обсуждали, что делать дальше. Я предлагал уходить, но большинство решило остаться. Это дело каждого человека. Что из нашей группы, что из пришлых… Но хочу сказать каждому из вас: стену восстановить мы не успеем. И хотя сейчас пролом прикрывает капсула Пилигрима, я не вижу шансов на то, что во второй раз мы удержим лагерь. Поэтому я ухожу дальше на восток. И чем быстрее, тем лучше. Тем, кто хочет идти со мной, предлагаю быстро собрать вещи и подходить к восточному редуту. Любой может прямо сейчас воспользоваться Алтарём Вознаграждения, набрав материалов в нашем посёлке и купив оружие. Только не толпитесь и не мешайте друг другу!..
— Согласна! — поддержала меня Кострома. — Мне и самой хотелось бы отсидеться за стенами!.. Однако случилось то, что случилось. Считайте, стен у нас нет… Вера! Нам нужен лазарет, чтобы обработать раны. Где медикаменты, ты знаешь. Уходить предлагаю через пять часов. Дольше тянуть нельзя. Вано?
— Согласен, — кивнул я.
— Тогда все делаем выбор! Решаем для себя, как быть. На этом всё… И спасибо каждому, кто принял участие в этой битве. Хотелось бы собрать туши бестий, а ещё похоронить погибших людей, но времени нет. Нам надо уходить на восток.
— Снова? — простонал кто-то из пришлых.
— Мы не заставляем! — нахмурив брови, напомнила Кострома. — Но я не вижу шансов тут выжить. И Вано не видит шансов тут выжить.
— Откровенно говоря, я тоже этих шансов не вижу! — поддержал нас Пилигрим. — И я согласен с тем, что стены у поселения, по сути, нет. То, что есть — не успели доделать. А то, что сломалось — не успеем починить. Не жалейте баллов, граждане! И не забудьте набрать побольше пищевых пайков.
— Поддерживаю! — раздался голос со стороны навесов.
Все повернулись туда и уставились на Сочинца. Выглядел наш лидер откровенно хреново. На ногах стоял неуверенно, а волосы на голове спеклись в кровавый колтун. Однако взгляд оставался ясным.