Я пообещал прислать ударников на обучение, а сам отправился перекусить и посмотреть, что сейчас делает враг. И в этот момент как раз и прозвучали тревожные крики со стены. Вышронцы предприняли штурм — впрочем, весьма формальный. На него отправили оборванцев в количестве трёх сотен потрёпанных и грустных особей. Те тащили лестницы, прикрываясь щитами, но до наших стен так и не добрались. Все лестницы ещё по пути развалили залпы требушетов — недаром их пристреливали все эти дни.
В общем, стало понятно, что осада затягивается. Надо было думать, как заставить вышронцев пойти на штурм. Я поднялся на стену и стал наблюдать, что делается в их лагере. И с удивлением обнаружил знакомые лица — жителей, попавших в плен, которых гоняли на работы. Однако не сами вышронцы, а такие же люди. И все они подходили… К Никитичу! Этот гад координировал работы рабов, назначал наказания — а потом шёл и подобострастно елозил на пузе перед ящерами, видимо, отчитываясь.
Возмутившись до глубины души, я пошёл сообщить новости Кириллу и Саше, на что и получил ответ. Крайне неприятный и неожиданный.
— Со вчерашнего дня ещё! — Саша вздохнул и покачал головой. — Нам рассказали ополченцы… Ему даже шатёр отдельный выделили и… В общем, он себе ни в женщинах, ни в еде не отказывает.
— Вот падла… — я восхищённо покачал головой. — Везде устроится… Я его убью!
— Там он не один такой! — заметил Кирилл, сжав губы в тонкую линию.
— Остальных я просто отправлю плавать, а вот Никитича — извините, обнулю… — я снова покачал головой. — Я буду искать его везде, по всему нашему острову — и убивать! Пока не увижу его хладный труп!.. Урод… Вот же он урод-то…
— Да, мы тоже не в восторге, — заметил Кирилл. — Этот человек вроде как тут людьми руководил…
— Ну он и там руководит! — философски заметил Саша и пожал плечами в ответ на мой возмущённый взгляд. — Конечно, Никитич — трус и моральный урод, но делом занять людей умеет. Вот этого у него не отнять…
— Помнишь, чем закончились все его занятия? — нахмурился я.
— Помню! — Саша кивнул. — И, тем не менее, людей он занял и к работе привлёк. Я не говорю, что он нормальный лидер, Филь. Но он умеет руководить…
Весь день я места себе не находил. Вечером даже на рыжих, которые так и не нашли безопасный выход из канализации, вызверился, но им что об стену горох — только посмеялись…
Ночью я плохо спал и постоянно просыпался… А на следующий день всё валилось из рук, которые просто чесались устроить вышронцам вопиющую пакость… Зато стоило только Вислому и Толстому сообщить мне, что проход найден — как всё лишнее вылетело из головы.
Я сходил к Саше с Кириллом и сообщил, что ночью мы попытаемся сделать вышронцам гадость — и ополчению надо быть готовым к штурму. Я дошёл до мастерских и удостоверился, что пушки готовы, и снаряды, разложенные по коробам, ждут своего часа. Я вернулся в форт и собрал ударников, а потом вместе с рыжими, Нагибатором, Борборычем и Аришей заперся у себя в башне.
План был простой. Мы сопровождали Аришу до выхода, она под невидимостью пробиралась мимо дозорных вышронцев, находила расфуфыренного, дожидалась подходящего момента — и отрубала ему хвост. После чего ей надо было быстро скрыться… Вот эта часть плана у нас хромала, да… Ну и чтобы себе не врать — у нас вообще весь план был сильно хромой, на обе ноги. Но другого не было.
Если поднималась тревога, надо было срочно отвлечь врагов, но вот как — мы ещё понятия не имели. Ведь надо было как-то остаться при этом в живых… Я, конечно, предлагал использовать порох, но вынужден был согласиться, что раскрывать секреты нашего оружия раньше времени не стоит. Так мы и отправились отсыпаться без всякого нормального плана.