Раздался такой гулкий звук, что Джулиан поморщился. Я же охнула и села в кресло, ловить звездочки, которые истерично замельтешили перед глазами.
— Вот, — Златокрылый поставил передо мной коробку, что принесла Делайла, — ешь.
На всякий случай я решила не спорить. Второго удара голова не выдержит.
На рейсе до Подземного обед полагался даже Сопровождающим, но, разумеется, нас кормили далеко не так вкусно, как Погонщиков. От Джулиана мне перепала сдобная вафля с обжаренной в гранатовом соусе печенью и свежими овощами, муссовое пирожное с клубникой и базиликом и ароматный травяной чай, мигом наполнивший темную и пугающую кабину запахами леса. Я даже расслабилась, хоть смотреть в черноту все еще было жутко. Но в то же время интересно.
Джулиан сидел на полу, уступив мне свое кресло, но то и дело поглядывал на панели с кристаллами. Каждый раз я с подозрением на него косилась, но ничего необычного не происходило. Когда в нижнем зеркале показалась земля, я едва не подпрыгнула от радости. Не столько от того, что боялась — страх темноты притупился, вероятно, осознав, что вариантов у меня попросту нет, а от того, что не знала, как заговорить с бывшим мужем.
Ведь нужно поблагодарить. Порой это так сложно сделать.
Хотя умом я понимала, что посадка не избавит от необходимости сказать «спасибо». Если бы не Джулиан, вдруг поддавшийся порыву выписать подчиненным воспитательных люлей, я бы… даже не знаю, что бы было.
Златокрылый не пустил меня провожать пассажира, да я и рвалась больше из-за ответственности. Мы подождали, пока все уйдут и осторожно спустились вниз.
— Стоять! — скомандовал Джулиан, когда Делайла и Морган попытались поспешно смыться.
На частных рейсах было куда меньше бумажной работы.
— Я с вами еще не закончил.
Я в растерянности замерла, не зная, то ли вставать в рядок провинившихся, то ли уходить. Я-то сегодня почти не косячила! Но любопытство победило.
— Итак, господа, поздравляю, вы — на днище. Другого слова для сегодняшней вашей выходки у меня просто нет. Два дебила — это сила, нет мозгов, зато красиво, да? Вы что, команда умственных инвалидов и вас взяли на работу из жалости? Один вместо того, чтобы следить за полетом, сидит считает, сколько барахла толкнет коллегам. Вторая отправляет сопливую девчонку обслуживать козла в салоне, а сама сидит в носу ковыряет. Для кого правила написаны? Аля-улю, чего молчите?
Делайла с Морганом переглянулись и виновато потупились. Мне даже стало их немного жаль. Одно дело когда Джулиан орет, потому что у него дурное настроение и хочется кого-то пооскорблять вместо утреннего кофе, другое — когда ругает за дело.
— Ла-а-адно, летающий аквариум, включайте свою рыбью память, потому что повторяю один раз. Основная обязанность Зрячего — следить за внешней безопасностью полета. Уловил? Не телочек клеить, не торговлю мутить и не ржать, как гамадрил, забыв отключить кристалл связи с Погонщиком. Скажи спасибо, что я тебя сейчас не уволил, но клянусь, еще раз ты отвлечешься от полета, остаток жизни будешь мести улицы!
В серьезности угрозы никто не сомневался. Увольнение с такой причиной в личном деле — крест на любой карьере, даже не связанной с драконами. Никто не рискнет нанять бывшего Зрячего, которого обвинили в пренебрежительном обращении с безопасностью полета.
— Теперь бабуля. К ней вопросов меньше, бабушка старенькая, она в маразме. Что глазами хлопаешь? Не в маразме? Молода и здорова? Так какого ж драконьего хрена ты приземлила свой зад на стул и забила на работу?! Ну-ка, скажи мне, твоя напарница жаловалась на придурка в салоне?
Делайла молчала. Я тоже прикусила язык, молясь, чтобы Джулиан не начал допрашивать свидетелей. Она же вообще меня при случае с дракона выбросит после такого!
— Что молчишь, рыбка? Жаловалась, значит. А ты? Чего, за честь испугалась? Так в твоем возрасте ее хранить смысла нет. Вот мозги, конечно, можно было поберечь. Зря потеряла. Ну что? Поедешь к дочурке, на север, жрать морошку?
— Джулиан, — не выдержала я, — может, не надо?