Во главе кошмаров

Отец фыркнул и обратил внимание, что всё ещё держит Лисандра. Огненный стыдливо отвёл глаза, Мелай вышвырнул его в коридор, не удосужившись даже отчитать. Царь захлопнул дверь, и мы остались один на один.

Светлая мантия развевалась за спиной Мелая, когда он широким шагом пересёк светлый кабинет. Он обошёл осмотренный мной стол справа, я же обогнул слева, на всякий случай сохранив дистанцию. Отец усмехнулся, восприняв это как признак страха. Но я его больше не боялся, это была просто мера предосторожности.

Может, я действительно слишком молод по меркам даориев, беспечен и по глупости бесстрашен, но без давящего гула царской силы Мелай перестал выглядеть таким уж устрашающим. Теперь уже мой собственный гул заставлял других отступать, и я чаще, чем хотелось бы, случайно корёжил металлическую утварь в своих покоях, если внезапно раздражался. Я стал более вспыльчивым, но не делился своими наблюдениями даже с близнецами, не уверенный, не начинает ли проявляться во мне кровь Дома Раздора.

– И что же ты пытался найти? – снисходительно поинтересовался отец, опускаясь в кресло за столом. Он с недовольством оглядел оставленный мной бардак. Я не сильно усердствовал и не переворачивал ящики вверх дном, но всё же большинство предметов стояли не на своих местах.

– Ответы.

– Очаровательно, – не под стать смыслу сказанного презрительно выплюнул Мелай. – Спрашивай и проваливай.

– Что ты намерен сделать с Кассией?

– Убить, – не моргнув и глазом ответил отец.

– Когда?

– Не сейчас. Пока ты не готов занять моё место, если со мной что-то произойдёт. К тому же мойры сказали, что у нас есть время. Её слишком опекают, да и, может, другие архонты Палагеды разберутся с ней быстрее, чем мы. Так что надейся, чтобы один из кретинов их Совета оказался достаточно алчным до власти. Ещё вопросы? – с наимилейшей издевательской улыбкой закончил отец, взглянув на меня как на капризного ребёнка.

– Оставь её в покое. Это так сложно?

Улыбка сползла с лица царя, обнажив раздражение.

– Лучше молись, чтобы я добрался до неё, иначе именно тебе придётся разбираться с сестрой.

– Вы что-то недоговариваете. Не можешь же ты её ненавидеть настолько, чтобы…

– Она моя ошибка, – рявкнул Мелай, резко вскочив на ноги и уперев кулаки в столешницу. – Ненавижу их признавать, но она появилась на свет по моей вине, и мне это исправлять.

Закончив, он откашлялся, с деланной безмятежностью опустился в кресло. Я шумно выдохнул, ещё больше убеждаясь, что цари и мойры раскрыли мне лишь часть происходящего. Отец приказал учиться, смотреть и анализировать, но при этом сам же завязывал мне глаза.

– Что случилось с ней? – сухо спросил я, подняв найденную в столе фотографию.

Это единственное, что я намеревался у него украсть. Фотографию Илиры. Сперва спутал её с Кассией, настолько они казались похожи. Но фото было старым и, судя по всему, сделано в Санкт-Данаме.

Лицо Мелая вытянулось, он заметно напрягся, но в этот раз стал сдержаннее. Хотя я видел в брошенном на меня взгляде жажду оторвать мне голову.

– Она умерла, – напомнил очевидное царь и с демонстративным равнодушием занялся документами на столе.