– А я и хотела. Уже написала ему письмо, но не успела отправить. Колетт умерла, и я не стала порочить ее имя в столице. Приехавший за ее телом отчим ничего об этом не узнал. – Женщина тяжко вздохнула. – Боюсь, что вся эта история коснется моих дочерей. Кто-то может решить, что и остальные девушки нашей семьи такие же испорченные.
«Распустила слух и придумала себе хорошее оправдание». Эдриан не поверил баронессе. Она слишком много воображала, что печется о собственных детях, но, увидев на пороге первого холостого мужчину, не поинтересовалась ни его статусом, ни титулом, ни деньгами. Если бы она действительно заботилась о будущем своих дочек, то непременно устроила бы радушный прием, предложила чай или кофе и обязательно позвала бы юных красавиц.
«Нет, с Колетт явно что-то случилось, и ей пришлось проявить осторожность. Отослать дочерей, чтобы никто не сболтнул чего лишнего. Познакомиться, чтобы понять, насколько меня можно ввести в заблуждение».
– Вот здесь Адель обнаружила тело моей племянницы, – сухо произнесла баронесса, указав на каменистую дорожку, проходящую между двумя ухоженными клумбами.
Эдриан огляделся. Получалось, что девушку нашли в отдаленной части сада. Отсюда особняк был не виден, а значит, случайных свидетелей среди прислуги вряд ли удастся найти.
«Зачем же ты так далеко забрела?», – задался вопросом интендант, глядя на место, где в одно летнее утро Колетт встретила свою смерть.
– А как вы думаете, что в действительности произошло с вашей племянницей?
– Сердечный приступ, – нехотя ответила баронесса.
– Это всего лишь физиология. Что послужило причиной? Почему сердце молодой, здоровой девушки не выдержало?
– Не знаю… Может, она поссорилась со своим любовником. – Мадам нерешительно посмотрела на интенданта. – Этот Варанте был низким человеком.
– В чем это выражалось?
– Он воспользовался наивностью Колетт. Любой порядочный мужчина не будет вступать в связь, даже если юная особа его об этом попросит. А он не такой. Он не просил ее руки. Может, он даже шантажировал ее, – последовал наполненный горечью вздох. – Я вам вот что скажу, месье. Хоть мы с племянницей и невзлюбили друг друга, но мне жаль, что с ней случилось такое. У нее была вся жизнь впереди.
– Ясно.
– И мне жаль, что теперь все имущество получит ее отчим. Этот плешивый Гедеон. Ловко же он женился, задурив моей сестре голову. Теперь на старости лет он один из самых завидных женихов столицы.
– Ничего не попишешь. Мало кто в таком юном возрасте задумывается о завещании. Вряд ли мадемуазель Колетт могла прийти в голову мысль, что она умрет в восемнадцать лет.
– Именно так, месье. А так бы имущество получили те, кто больше в нем нуждается.
Эдриан вопрошающе посмотрел на баронессу.
– Ну как же, месье. Мои дочери! – возмущенно воскликнула мадам, отчего с ближайших веток вспорхнули в небо птицы.
Интендант продолжил осматривать клумбы и дорожки, совершенно не обратив внимания на повисшую неестественную тишину. Он был слишком увлечен делом, хоть и понимал, что поиски вряд ли увенчаются успехом. Баронесса следила за ним с полубезумной улыбкой на губах. «Наверное, о деньгах думает», – решил Эдриан, уловив выражение лица хозяйки особняка.
– И все же никак не пойму, зачем вы расспрашиваете меня о Колетт? Ведь расследование уже завершилось. Или нет?