Интерес к русской сказке, усилившийся к середине XIX в., был частью общего интереса к народной жизни и психологии крестьянского мышления. Это время характеризуется массовым собирательством фольклора, в том числе в Сибири. Однако записи не носили еще характера систематического изучения.
Впервые сибирские сказки были представлены И. А. Худяковым в сборнике «Великорусские сказки»[58]. В 1890 г. восемь текстов русских сказок, записанных И. А. Худяковым в Верхоянском округе Якутской области, и две якутские сказки в русском переводе опубликованы им же в «Верхоянском сборнике»[59].
Начало систематическому изучению и изданию сказок Сибири было положено в 900-е годы. Большая роль в этом принадлежала организованному в 1846 г. Русскому Географическому обществу, которое взяло на себя инициативу направлять изучение народного творчества. Как видно даже из публикации А. М. Смирновым архива РГО, записи в Сибири были сделаны в 50-е годы прошлого века[60].
РГО и образованный в 1851 г. Восточно-Сибирский отдел РГО (ВСОРГО) привлекли к собирательской деятельности в Сибири политических ссыльных. Немалую организационную работу проделал в этом направлении Г. Н. Потанин. По его инициативе подготовлены и выпущены в 1902 и 1906 гг. два сборника. Первый сборник опубликован под редакцией А. В. Адрианова. В нем помещено 29 текстов, собранных А. А. Макаренко в Казачинской волости, Н. А. Адриановой в г. Красноярске, М. А. Адриановой в г. Минусинске, А. В. Адриановым в Барнаульском и Бийском уездах Томской губернии, А. В. Жилинской в Курганском уезде Томской губернии[61]. Второй сборник, вышедший под редакцией Г. Н. Потанина, включал 41 текст русских сказок, собранных разными лицами в Енисейской и Томской губерниях, десять текстов сказок других народов в русском переводе и шесть преданий[62].
Сборники дали толчок дальнейшему изучению сибирских сказок. «Живая старина» в 1912 г. помещает сказки, собранные в Енисейской губернии М. В. Красноженовой (7 текстов), А. А. Макаренко (2 текста) и А. А. Савельевым (1 текст)[63].
В соответствии с общими направлениями русской фольклористики 900-х годов — сочетание собирательской деятельности с исследовательскими задачами — вел работу А. А. Макаренко. Он дал тонкий анализ творчества одного из больших мастеров русской сказки — Е. М. Кокорина (Чимы) — на фоне позиции демократических кругов 60-х годов, ставивших вопрос об исторической роли народа, о судьбе русского крестьянства. От Чимы А. А. Макаренко записал сказки «Иван Кобыльников сын» и «Иван царской сын золотых кудрей».
В 1913 г. в «Записках Семипалатинского подотдела Западно-Сибирского отдела РГО» было опубликовано 38 сказок, собранных Б. Герасимовым в западных предгорьях Алтая[64]. В предисловии собиратель приводит краткие сведения о некоторых сказочниках и о месте записи сказок. Во II выпуске «Сборника великорусских сказок Архива РГО»65, подготовленном А. М. Смирновым, опубликовано[65] номеров сказок, записанных в Тобольской и Енисейской губерниях в 90-е годы.
К 1925 г, когда состоялся Первый Восточно-Сибирский краеведческий съезд в Иркутске, был накоплен значительный материал по сибирской сказке. К этому времени в издании ВСОРГО «Сибирская живая старина» опубликованы «Сказки Верхиеленского края», подготовленные М. К. Азадовским еще в 1915 г. Сюда вошли сказки талантливой ленской сказочницы И. О. Винокуровой.
Собранию предпослана статья М. К. Азадовского о бытовании сказки на Верхней Лене, о своеобразии сибирских сказок и основных путях их изучения. Исследователь за короткий срок пребывания в крае записал около 100 сказок, ряд рассказов и воспоминаний о сказочниках.
Анализируя творчество Н. О. Винокуровой (он записал от нее 26 сказок, из них 16 — волшебно-фантастических), М. К. Азадовский отметил огромное как художественное, так и теоретическое значение ее сказок. «Сказки ее представляются выходящими далеко за пределы местного значения и имеют огромный интерес для изучения сказочного творчества вообще»[66]. Он подробно остановился на творческом методе сказочницы, убедительно показав текстовыми примерами ее искусство создавать психологические портреты. В сказках Н. О. Винокуровой ее личный жизненный опыт, реальная действительность, бытовые детали и психологические наблюдения занимают большое место, ослабляя волшебство, фантастику сказки.
В 1938 г. сказки Н. О. Вокуинровой были переизданы в сборнике М. К. Азадовского «Верхнеленские сказки»[67]. Наряду с 20 текстами Н. О. Винокуровой в сборник вошли произведения других ленских сказочников — Ф. И. Аксаментова (9 текстов) и Б. Н. Большедворской (2 текста). Ангинского сказочника Ф. И. Аксаментова М. К. Азадовский относит к лучшим рассказчикам солдатской сказки. «Сказки Аксаментова, — пишет он, — еще в значительной степени сохраняют свою выработанную в профессиональных школах обрядность. Он тщательно бережет канон в разных его проявлениях…»[68] Но фантастика его сказок дана через призму солдатско-казарменного быта, отсюда круг тем и образов, характерных для творчества сказочника. Все записи относятся К 1915 г. Интересны также сказки А. П. Малярова, И. Н. Шеметова, А. В. Данилова, И. И. Пермякова, А. И. Токарева, записанные М. К. Азадовским в начале века на Лене[69].
Большой интерес представляет характеристика сказочника с. Челпаново Ивана Ивановича Пермякова (64 года), где М. К. Азадовский приводит мнение самого сказочника о сказке и сказочной обрядности. «Уроженец здешний, сибиряк более чем в третьем колене. Дед еще сибиряк, сказочник, посказатель. Когда соберется большая компания, в пути ли, на ночлеге, Иван Иванович обязательно рассказывает. На предложение рассказать мне сказки для записи он, как и большинство настоящих сказочников, согласился довольно охотно. Только сначала не хотел рассказывать один на один, как мне было удобно для работы. „Как же так без народу. Нужно чтобы смеялись, аль ужахнулись“. Как истинному посказателю, ему нужна аудитория.
Он с пренебрежением относится к сказочникам из молодежи. „Красиво умеют только сбрехать что-нибудь, а наречия-то и не знают. В сказке наречие — самое главное“. Под наречием он подразумевает эпическую традиционную обрядность.
К сожалению, сказки о богатырях и их чудесных подвигах несколько забыты. „Лет двадцать я их однако не рассказывал“, — говорит он. Спроса на них, видимо, нет. Он больше является рассказчиком маленьких народных сказок-анекдотов, побасенок, приключений, солдатских и цыганских, что значит (неразб.) „соромшины“»[70].
В начале века активно сбором фольклора в Сибири занимался политический ссыльный А. А. Савельев. Из его письма к Э. К. Пекарскому из Богучан известно, что им собран большой фольклорный материал, в том числе около ста сказок[71]. В архиве Географического общества СССР хранятся «Материалы по этнографии Вельской волости Енисейской губернии — сборники I, II, III; песни (132 текста), пословицы, поговорки, приметы, присловки, загадки, обычаи и сказки». К ним приложены отзывы Д. К. Зеленина[72].
В 1910–1916 гг. А. А. Савельев записал 66 сказок в Приангарье[73]. Большую часть в его собрании составляют волшебно-фантастические сказки. В записях он придерживался тех обязательных требований для фольклориста-собирателя, которые были выработаны еще в прошлом веке. А. А. Савельев приводит сведения о том, где, когда, от кого записана каждая сказка. Сказки, собранные А. А. Савельевым, до сих пор, к сожалению, не опубликованы и не изучены, хотя представляют чрезвычайно ценный материал для изучения духовной жизни сибиряков. Собиратель внес большой вклад в сокровищницу русских сказок.
Благодаря подвижничеству таких самоотверженных собирателей, как А. А. Савельев, которые в трудных условиях политической ссылки и административного преследования занимались сбором фольклора в Сибири, мы имеем возможность изучить воззрения и поэтическое творчество сибиряков на рубеже двух столетий.
Новый этап в собирании фольклора Сибири, как и во всей стране, начался после Октябрьской революции. В 20-е годы были сделаны записи в Приангарье, Прибайкалье, у семейских Чикойского района Читинской области, в Тункинском, Минусинском и Енисейском краях. Исследование фольклора Сибири приобретает планомерный, организованный характер. Инициатором, направляющим работу фольклористов, выступила этнологическая секция ВСОРГО. Большая заслуга в собирании и изучении фольклора Сибири и особенно сказочного эпоса принадлежит прежде всего М. К. Азадовскому. Начав изучение сибирского фольклора еще до революции, исследователь с первых лет Советской власти активно включился в фольклористическую работу, сплотив вокруг себя талантливую молодежь, многие из его учеников впоследствии стали большими учеными. Его «Беседы собирателя»[74], вышедшие в 1924 г., способствовали росту интереса к народному творчеству, учили, как правильно записывать произведения фольклора. Сказки, собранные М. К. Азадовским в 20-е годы, хранятся в настоящее время в отделе рукописей Государственной библиотеки им. В. И. Ленина; среди них сказки тункинских сказочников А. А. Шелиховой, Д. С. Асламова, Г. А. Тугарина, Е. М. Пермяковой, С. Л. Истоминой в записи 1925–1927 гг.[75]
Архивные материалы М. К. Азадовского дают возможность составить довольно полное представление о сказочном творчестве таких интересных сказителей, как А. А. Шелихова (1860–1947) и Д. С. Асламов (1858–1939).
Встретившись с А. А. Шелиховой в 1927 г., М. К. Азадовский записал от нее целый ряд песен, а также сказки. Основу репертуара А. А. Шелиховой составляют богатырские сказки и сказки о животных, которые она переняла от матери, обладавшей незаурядными способностями певицы и сказочницы. В ее сказках отмечается творческий подход к тексту и в то же время традиционность, они характеризуются сохранением эпической обрядности, многосюжетностью, разработаны так подробно, что иногда мотивы и эпизоды могли бы составить самостоятельное произведение. Например, в одной сказке соединены сюжеты сказок «Конек-горбунок» и «Добывание жар-птицы». Здесь же мотивы и эпизоды других сказок. Примечательно, что одни и те же мотивы в разных сказках разрабатываются сказочницей по-разному.