– Существо? – Кая услышала себя, словно со стороны – слишком громко для пустошей, и понизила голос. – Это не было существо. Это был человек.
– Кая, в прорехах не бывает людей, – голос Гана звучал раздраженно. – Это была навка… Или еще какая-то тварь, похожая на человека… Но не человек.
– Это была не навка, ты сам видел, – буркнула Кая.
– Ладно, – примирительно сказал Артем, поднимаясь с места. – Об этом можно подумать и завтра. А сейчас я бы поспал, если больше никто не претендует. Хорошо?
Кае хотелось схватить его за рукав, чтобы не оставаться один на один с Ганом, но в глазах Артема она заметила с детства знакомую мечтательную дымку – он пытался найти ответы на вопросы…
Они с Ганом сидели совсем рядом с палаткой – костерок неярко догорал в темноте.
– Пойду нарву еще травы, – нарушил молчание Ган. – Побудь здесь. Начинает холодать. У тебя есть еще свитер?
– Ты злишься? – спросила она вместо ответа. Непривычно и неудобно было думать о чьих-то чувствах, кроме собственных. Раньше ее волновали разве что дедушкины, а потом немного – Марфы. Она не признавалась себе, что ей нравятся перепалки с Артемом, но никогда не задумывалась, каково от них приходится ему самому.
Что-то менялось: она чувствовала, что ей стыдно и перед Артемом, и перед Ганом – не за то, что украла камень, а за то, что не сказала о нем.
Подумав, Ган покачал головой:
– Не думаю. Мне жаль, что ты не рассказала, – это да. В конце концов, я пошел за тобой…
– Я не просила тебя идти за мной, – сказала Кая гораздо более едко, чем собиралась. – А если бы ты меня спросил, тебе бы и не пришлось, – она осеклась, испугавшись, что он разозлится или – хуже того – обидится, но Ган вдруг улыбнулся, как будто она его рассмешила.
– Кай, Кай, Кай, – он покачал головой. Кая вдруг подумала, что он часто называл ее по имени, как будто ему было приятно произносить его. – Сейчас отличный момент для того, чтобы выдать что-то вроде «Ладно, только скажи, и я уйду», но ты такая упрямая, что, боюсь, и вправду ляпнешь… А я уйти не смогу.
Его искренность обезоруживала – снова, и Кая не знала, что на это ответить.
– Я знал про камень, – произнес он, понизив голос до шепота – видимо, одновременно с ней подумал о том, что Артем, отделенный от них лишь тонкой брезентовой стенкой, мог слышать разговор.
– Знал?
– Ну да. Пока ты была без сознания в лазарете… Камень выпал на пол из кармана куртки. Я положил его обратно. Потом ты рассказывала про город Тени, ну и… догадаться было несложно.
– И что же, – голос предательски дрогнул, и Кая сердито прикусила губу, – ждал удобного случая, чтобы укорить меня?..
– Да брось. Ждал удобного случая, чтобы укорить? – Он улыбнулся ей – мягко, и она, не выдержав, улыбнулась в ответ. – Кай, я еще тогда понял, что ты способна на безрассудные поступки – забавно, так сразу по тебе и не скажешь. Это неважно. Я все равно здесь. И все равно хочу, чтобы потом ты поехала со мной.
Он стоял очень близко, и Кая уткнулась лицом ему в грудь, устало и благодарно, уступая желанию больше ничего не объяснять, не оправдываться и не провоцировать – только молчать и греться об его тепло. Ган обнял ее, прижал к себе, кутая в полы куртки, и несколько минут они стояли так у окончательно погасшего костра. Но, даже прижимаясь к нему, Кая зорко вглядывалась в темноту за его плечом – и, подняв глаза, увидела, что и он делает то же самое.