Нечто из Рютте

22
18
20
22
24
26
28
30

– Нет, от вас хочу или от кого еще, – неожиданно заявил мужик.

– Ты что, дурак? Чего мелешь? Я-то тут при чем? – начал злиться Волков. – Скорняку отдал, у скорняка и забери.

– Так я это… Шкуру-то отдал, – начал было мужик, но его перебил Ёган.

– Господин, – сказал тот, – управляющий Соллон велел всю кожу сдавать скорняку, а платил за нее сам, у нас так давно уже заведено.

– Во-во, – согласился мужик – прошу выдать мне семь крейцеров.

– Ты ври-ври, да не завирайся, – осадил его Ёган, – с чего семь-то? Семь платили за бычью, а ты коровью за семь продать хочешь. У тебя и корова была задохлая.

– А чего это задохлая? Добрая была скотина. Знаешь, сколько я с нее мяса взял?!

– Так, замолчали оба, – прервал разговор солдат, – я ничего платить не буду.

– Как же так? – искренне удивился мужик. – А кто ж заплатит?

– Скорняк. А не заплатит, так забери у него кожу обратно.

– Вот те на. – Мужик развел руками, он был явно разочарован. – Раньше управляющий сразу платил, а теперь вон оно как.

– Иди, – сухо сказал Волков, которого начинал раздражать этот мужик.

– Ну вот тебе и «здрасьте», – продолжал мужик.

– Иди, иди ты, ради бога, – толкнул его в спину Ёган, – не доводи до греха господина коннетабля.

Мужик пошел, но продолжал бубнить:

– А вот при господине управляющем Соллоне так сразу платили.

Волкову захотелось врезать мужику, но он сдержался и пошел в людскую завтракать.

Стражники и дворня поели уж давно, и на первом этаже донжона был только сержант. Сидя за длинным столом, он пил пиво. Кухаренок принес солдату почти не соленую гороховую кашу с постным маслом и луком. Вся дворня и стражники завтракали такой кашей, а хлеб и немалый кусок колбасы другим не подавали, только коннетаблю. Солдат стал есть, нос от гороха не воротил. Горох, просо, бобы, чечевица – главная солдатская еда. Он к ним привык, а вот пиво в замке было доброе. Волков ел и пил не торопясь, снова погрузившись в размышления о собственном феоде. И ему вдруг очень захотелось посмотреть землю, что обещал барон в приданое за Ядвигу. И опять от этих приятных мыслей его оторвал Ёган:

– Господин.

– Ну? – Солдат отложил ложку.