– Да, экселенс.
– Найди мне его, и получишь награду.
– Я сделаю все, что смогу, экселенс, – пообещал Фриц Ламме и добавил, уже обращаясь к сержанту: – Я с тобой за трактирщиком поеду.
– Поехали, – ответил тот.
Солдат не мог поверить своим ушам, когда Сыч сказал ему, что трактирщик отбыл.
– Холопы говорят, что начал собираться с вечера, – говорил Сыч. – Жену и детей усадил в первую телегу, когда еще не стемнело. Думаю, когда мы брали кривобокого, выводок его уже отъехал.
– А сам?
– А сам еще был в трактире, деньгу с постояльцев за ночевку собирал.
Сначала солдат подумал, что трактирщика кто-то предупредил, но потом вспомнил, что подходил срок, к которому Авенир бен Азар обещал ему собрать денег.
– Вот крыса, – усмехнулся солдат. – Обманул, значит. А ну-ка, проедемся до трактира. Ёган, коня седлай.
Он не спал всю ночь. Раньше такое с ним часто случалось, а теперь уже не получалось, как раньше. Не доехали они до трактира, как солдату стало плохо. Слабость навалилась как-то сразу, аж повод из рук выпал, а ногу крутило, не готов он был еще в седле ездить.
– Что-то вы бледный, экселенц, – заметил Сыч.
– Да домой ему надо, – с заметным раздражением сказал Ёган. – Он неделю в беспамятстве валялся. Похудел – кожа да кости. А вы его все таскаете да таскаете.
– Да мы не таскаем, – сказал сержант. – Что ж мы, не понимаем, что ли? Господин, вы бы домой ехали, угробитесь вы так.
– А ты, балда, куда смотришь? – сказал Сыч Ёгану. – Господину покой нужен.
– Так он разве слушает? – продолжал Ёган. – Глаза свои злобные вылупит и скакать, и скакать. Ему всегда куда-то надо. Хоть ночь, хоть дождь – все равно куда-то скачет. Какое же тут здоровье будет.
Волков хотел было одернуть зарвавшегося слугу, да сил ругаться не было. Они развернулись к замку, и тут через лужи к ним подбежал Ипполит. Монах был рад видеть Волкова.
– Здравствуйте, господин! Что ж вы из монастыря сбежали? Наверное, выздоровели.
– Да уж выздоровел, еле жив твой коннетабль, – заметил Ёган.
А за ним подъехал и управляющий Крутец, низко кланялся.