Сердце Стужи

– Значит, завтра, – прошептала она, переплетая свои пальцы с его.

Эрик знал: она волнуется за него. Чувствовал кожей её желание спорить, сомневаться… Но охотница кивнула.

– Ты – мой ястреб. Я с тобой.

Он привлёк её к себе, поцеловал в лоб, а потом – в губы.

– Кажется, что завтра ещё так нескоро, правда, Иде? Но сейчас пора спать. Нужно набраться сил.

Он вылез из постели, чтобы приглушить светильники и убрать поднос.

– Я не хочу спать, – шепнула она, обхватывая Эрика руками и ногами, возвращая его себе. – Мне жалко спать.

– Не жалей времени, Иде. У тебя впереди его ещё так много. Тебя ждёт столько интересного… Засыпай. Я здесь, с тобой. Я рядом.

Сорта промолчала, и вскоре Эрик услышал её ровное, тихое дыхание.

Сам он не скоро сумел уснуть.

Омилия. Сияние

Второй месяц 725 г. от начала Стужи

Отец вернулся во дворец без лишнего шума – почти сразу отправился к себе в покои, не поприветствовав Кораделу, которая – как велела традиция – тщетно дожидалась его в тронном зале.

Зато уже через пару часов к Омилии явился его слуга – и пригласил в отцовский кабинет.

– Со снегу на лёд, – пробормотала Ведела, помогая ей одеться. – Думаете, теперь от ещё одного жениха отбиваться придётся, пресветлая?

– Лучше помалкивай, – устало бросила Омилия. – Что бы это ни было, скоро узнаем.

Она явилась к нему, не зная, чего ожидать – и, едва переступив порог кабинета, сразу заметила новые отцовские приобретения. Огромная модель причудливого летательного аппарата, похожего на пухлый огурец, механический змей вроде бескрылого орма, мелкие зубастые твари отвратительного вида, заспиртованные в высоком голубом сосуде…

– Нравятся? – Отец сидел у себя за столом, рассеянно крутя в длинных пальцах иноземную золотую монету.

– Милые зверьки, – отозвалась она, и отец улыбнулся.

– Присядь.

Она, придерживая юбки, опустилась в глубокое кресло напротив него – в детстве в этом же кресле она утопала, а теперь оно показалось тесным.