Каллен даже непроизвольно сглотнул, мысленно моля всех предков, чтобы его желудок не издал громких позывных в виде обиженного урчания. Ведь съеденная им где-то с час назад миска вязкой субстанции, похожая по вкусу на плохо посоленную овсянку, уже давным-давно перекочевала из желудка в кишечник. А после вчерашних, да и сегодняшних тоже, стрессов, организм явно требовал пополнить растраченное через более калорийную пищу. Только вот выбирать ему пока ещё не приходилось. Не говоря про одну из служанок, которая вдруг посмотрела на него и кивнула ему, указывая головой и взглядом на место за спинкой кресла их молодой госпожи.
– И разве самыми удачными парами считаются не те, кто является друг для друга полными противоположностями?
– Как показывает жизненный опыт, – командор Акерли, в отличие от девушки, не стал никуда садиться, предпочтя встать перед Лалией в двух шагах и смотреть на неё сверху вниз, как опытный хищник за давно облюбованной жертвой. – Лучшими парами считаются те, у кого больше общего и практически одинаковый взгляд на вещи и жизнь. И чтобы ты не говорила, мы с тобой очень похожи. Я бы, например, никогда бы не стал настаивать и тем более дарить тебе спальных рабов. А Вэл, как мне известно, на них помешан так же, как и твой отец.
И, словно в подтверждение своим словам, Эвис вдруг поднял свой прямолинейный взгляд на Каллена, который в этот самый момент старался как можно более незаметней и без единого звука встать за креслом явно забывшей о нём монны. Но молодому рабу хотя бы хватило ума вовремя потупить собственный взор, тут же цепенея и задерживая дыхание на неопределённое время. Ему было достаточно и пары мгновений, чтобы заметить в пристальных глазах незнакомца что-то такое, отчего сердце тут же пропустило удар, а по позвоночнику прошёлся пока ещё необъяснимый ледяной страх. Кажется, почти таким же взглядом на него смотрел вчера ночью мэтр Рэдлей в комнатке Мэи, когда зачитывал ему список своих требований. А может ему просто показалось.
– У каждого есть свои слабости, Эвис. И ты не исключение. Не говоря о том, что куда зазорнее в наши дни не иметь спальных рабов, а не наоборот. Я же не могла отказаться от отцовского подарка в разгар праздника? Ты ведь знаешь, как он обожает всех шокировать своими эпатажными выходками. А какой праздник и в особенности помолвка без сценических выступлений? Наш хотя бы обошёлся без безумных эксцессов. Я и так просила отца провести этот вечер в максимально спокойной и семейной обстановке. Но ты же его знаешь. Мэтр Рэдлей есть мэтр Рэдлей.
– Да, к сожалению знаю. И прекрасно видел по чужим видеозаписям с вашего праздника, какое у тебя было лицо в тот самый момент, когда тебе дарили этого раба. А потом как устроили с ним публичную вакханалию. Что-то не выглядела ты тогда благодарной отцу за столь щедрый подарок. Скорее, мечтала в те минуты провалиться сквозь землю.
– Я просто была ошарашена и не готова к столь неожиданным для меня событиям. Вот и всё. Пожалуйста, Эвис. Давай сменим тему. Ты ведь пришёл к нам сюда не за этим. По крайней мере, я на это очень надеюсь.
– Конечно, мой ангел. Прости. Но тебе ведь известно, когда что-то касается тебя лично или косвенно, я зачастую теряю самоконтроль, совершенно не разделяя рвений твоего отца. В этом плане я слишком консервативен, и для меня крайне дико делить любимую женщину с теми, кто и пальца об палец не ударил, чтобы заслужить её внимания и столь откровенной с ней близости. Надеюсь, тебе хватит ума избавиться и от этого подарка. Кстати, разве это не наглядный пример схожести наших с тобой взглядов? То, что мы оба считаем дикостью иметь в своих спальнях абсолютно чужих для нас людей? Более того, я бы в жизни никогда не потерпел видеть подле своей жены подобного субъекта, а уж в её постели и подавно.
Нет, Каллен не стал поднимать взгляда и смотреть хотя бы украдкой на того, кто только что с нескрываемым в голосе презрением обсуждал его место в этом доме. И не потому, что боялся этого странного человека. За свою жизнь новоиспечённый раб как раз и не переживал, а вот за неотомщенные смерти близких ему людей…
– Ну, будет тебе, Эвис. Ты так говоришь, будто немалую часть вины за вчерашнее несёт сам Каллен.
– Каллен? Ты уже называешь его по имени?
– А как мне его ещё называть? Он же не генно-модифицированная модель абсолютно во всём послушного раба и мало чем отличающегося от анимата. Разве ты не заметил разницы?
– Ещё как заметил. Поэтому отказываюсь понимать твоего отца в принципе.
– Я знаю, как ты относишься к дикарям с нелегальных планет, и что со многими их племенами тебе приходилось сталкиваться на спецзаданиях далеко не во время миролюбивых с ними переговоров. Но этот человек из мирных жителей и не такой уж низко интеллектуальный примат, как многие пытаются выставить подобных ему людей в глазах ордикианцев.
Сколько же Каллену стоило усилий, чтобы не вскинуть голову и не впиться напряжённым взглядом в лицо стоящего напротив него незнакомца. Но ещё сложнее было себя успокоить, чтобы не вызвать у дора Инграма ненужных подозрений. А ведь тот обязательно начнёт сопоставлять, а потом выяснять истинные причины всплеска адреналина в крови раба там, где тот не должен был вообще проявлять каких-либо негативных эмоций.
Великие предки! Какой же этот мир ненормальный, и сколько ему ещё предстоит пережить в нём потрясений, прежде чем научиться контролировать себя среди всего этого безумия и всех этих нелюдей.
Глава 17
– Твоё счастье, что ты никогда не сталкивалась с их племенами лицом к лицу и не имеешь никакого понятия, на что они вообще способны. И, да, ты права. Низким интеллектом там как раз не пахнет. Поэтому я и говорю, твой отец явно плохо думал головой, когда решился купить его тебе. Мой тебе совет, подари его Вэлису. Как раз перед тем как расторгнешь с ним помолвку. А уж я точно никогда не впущу в нашу супружескую спальню никаких третьих лишних и избавлю тебя впредь от всей это новомодной чуши с постельными рабами.
Ответный смех Лалии хоть немного, но разрядил нависшее в гостиной напряжение и даже подействовал на Каллена нежданным успокаивающим бальзамом. Ведь девушка буквально находилась между ним и её странным гостем то ли в виде камня преткновения, то ли защитного барьера. И, ко всему прочему, она сама не горела страстным желанием обзаводиться очередным навязанным ей рабом. Если так подумать, она должна была быть на стороне Эвиса, а в действительности почему-то продолжала старательно защищать и отца, и почти уже отвергнутый ею подарок.
– Пожалуйста, Эвис. Мы же с тобой договаривались. Никаких разговоров о нашем с тобой гипотетическом браке. Ты уважаешь мой выбор, а я разрешаю тебе и дальше со мной общаться. И давай уже наконец-то сменим тему. Папа сказал, что ты мне привёз какой-то подарок? Это он, да? В той переноске.