Разговаривал он уже четче, но короткими, рубленными фразами, словно каждое слово давалось с трудом. Настой сработал или не такая уж и серьезная была рана, а сознание он потерял от падения? Осмотреть бы его — но не класть же посреди дороги!
— Вдруг тебе лекарь настоящий нужен? Я людей штопать не умею, только в травах немного разбираюсь. Не боишься помереть под моим присмотром?
— Нет. Только ты. Иначе — смерть. Щедро отплачу.
Я еще раз посмотрела на его испачканную рубаху, слишком большие, подвязанные поясом штаны, да протертую до дыр обувь. Выглядел беднее меня.
— Поклянись, что меня не тронешь, и я помогу. Богом и королем поклянись.
Лицо незнакомца дернулось. Я задержала дыхание. Неужели не сможет? Неужели лихого человека подобрала, и тот сразу как в себя придет, меня на тот свет отправит?
— Клянусь. Справедливейшим и милосердным Богом и истинным королем Физалии. Я не причиню тебе зла. И пусть гром поразит меня, коль дерзну стать клятвоотступником.
Мы отправились обратно в мою деревню. Мой неудавшийся побег продлился меньше ночи.
С каждым шагом, что приближал меня к деревне, я сомневалась. Решиться на побег в неизвестность было страшно и вместе с тем так освежающе легко. Я знала, что оставляла позади и к чему теперь возвращаюсь.
Стоило ли ради жизни одного незнакомца рисковать своим будущем?
Нет. Я не хотела быть женой Тома, не хотела даже думать о бароне де Плюсси, но и равнодушно пройти мимо чужого страдания не могла. Даже при мыслях о таком я затылком ощущала укоряющий взгляд матушки.
Незнакомец споткнулся на ровном месте, и мы едва не упали вновь. Даже при скупом лунном свете было видно, что его лицо покрылось испариной. Дыхание его вновь участилось.
— Как тебя звать?
Он посмотрел на меня, будто не понял, о чем спрашиваю. Или собственное имя от боли позабыл?
— …Джон.
— Тебе придется дойти самому, Джон. Помни — я не донесу.
Он посмотрел на меня и медленно моргнул. Кивнул. Медленно, считая шаг за шагом и стараясь не упасть, мы шли. Готова поклясться всеми святыми — дорога назад была трижды длиннее! Небо на востоке начало сереть к моменту, когда мы добрались к покосившимся воротам моего дома. Джон переставлял ноги только чудом — большая часть его веса уже давно была на мне. Я думала, что смогла уйти совсем недалеко, но дорога обратно заняла большую часть ночи.
Одновременно хотелось спать, кричать, плакать и злиться, что не бросила Джона там, где нашла, но пришлось молча закатать рукава и работать. Вновь набрать ледяную колодезную воду, вновь скрип половиц и хриплое дыхание человека в покосившемся доме, вновь привычно обтирать больного.
Рука Джона дернулась, когда я принялась развязывать его рубаху. Он схватился за распятие. Маленькое, золотое, оно было украшено искусной резьбой, и больше походило на женское. Подарок невесты?
— Я не трону, не воровка ведь. Мне нужно осмотреть и промыть рану.
ebooksa