– Куда нам с вашим домом равняться? – отбрила его мать. – У нас, как говорится, кое-как заваренный чай и жидкая каша – набить живот, и вся недолга.
– Уже не кое-как заваренный чай и жидкая каша, – не сдавался Яо Седьмой.
– Это у нас со вчерашнего дня осталось, – встрял я. – Вчера вечером мы ели больших креветок, крабов, каракатиц…
– Сяотун! – оборвала, зыркнув на меня, мать. – Ешь да помалкивай.
– Мы ели креветок, вот таких больших… – И сестрёнка показала ручками, каких.
– Устами младенца глаголет истина, – кивнул Яо Седьмой. – Как Ло Тун возвернулся, у вас, сестрёнка, в доме большие перемены произошли.
– У нас всё, как и раньше, – отрезала мать. – Ты, видать, наелся и не нашёл другого места, как прийти к нам позубоскалить?
– Вообще-то мне надо одно важное дело обсудить с братом Ло Туном, – со всей серьёзностью заявил Яо Седьмой.
Отец отложил палочки:
– Ну, пойдём в комнату, поговорим.
– Это что за страшные дела такие, чтобы в комнате обсуждать? – уставилась на него мать и, подняв голову, посмотрела на электрическую лампочку. – Ещё одну лампу зажигать, за электричество, небось, тоже платить нужно?
– Эти слова ещё раз выявляют твою истинную суть, сестрёнка, – съязвил Яо Седьмой и обратился к отцу: – Никакого страшного дела, конечно, нет, Старый Яо дерзнул выйти на улицу и обратиться с рупором ко всей деревне. – Он поставил бутылку «маотай» на плиту очага, достал из-за пазухи лист бумаги и протянул отцу: – Тут я написал разоблачительный материал про Лао Ланя, поставь свою подпись, и мы сообща свалим его, не позволим больше бесчинствовать этому последышу злодеев-помещиков.
Принимать этот материал отец не стал и глянул на мать. Та, опустив голову, возилась с рыбьей костью. Помолчав, отец сказал:
– Мой уход на этот раз, старина Яо, был одно мучение, одни разочарования, ко всему я остыл, ничего не хочется, хочу только хорошо провести дни свои. Ты поищи уж кого другого, чтоб он подписал – я это подписывать не буду.
– Знаю-знаю, Лао Лань вам в дом электричество провёл, – презрительно усмехнулся Яо Седьмой, – а ещё с Хуан Бао прислал мешок тухлой рыбы и гнилых креветок. Но ведь ты же – Ло Тун, неужто ты дальше носа своего не видишь? Разве Лао Лань купил тебя этими мелкими подачками?
– Ты, Яо Седьмой, Ло Туна в беду не втягивай, – холодно проговорила мать, кладя палочками кусок рыбы в чашку сестрёнки. – Пару лет назад он вместе с тобой выступал против Лао Ланя и до чего в конце концов докатился? Сам-то, горе-советчик, этакий стратег с собачьей головой, за спины прятался, а Ло Туна подстрекал, как дохлого кота, забраться на дерево. На самом-то деле не собираешься ли ты, скинув Лао Ланя, сам стать старостой?
– Я, сестрёнка, не для себя, для всех стараюсь, – отвечал Яо Седьмой. – Лао Лань провёл вам электричество, прислал морепродуктов, для него эти деньги – лишь ворсинка с девяти быков. К тому же эти деньги принадлежат не ему, а всем. За последние несколько лет он тайком продал деревенскую землю супружеской паре жуликов, заявлявших, что собираются устроить там технопарк, насадить какие-то американские секвойи, однако эти жулики потихоньку продали эти две сотни му[56] земли крупной керамической фабрике, можете посмотреть сами, земля вскопана на три чи в глубину, какие там уже плодородные поля, знаете, сколько комиссионных получил Лао Лань на этой теневой сделке?
– Не надо рассказывать, что Лао Лань продал двести му непахотной земли, пусть хоть всю деревню продаёт, нам наплевать. У кого получается, пусть тот и сражается, во всяком случае, наш Ло Тун высовываться не будет.
– Ло Тун, ты и правда хочешь трусливо прятать голову в панцирь, как черепаха? – взмахнув своей бумагой, вопросил Яо Седьмой. – Даже его шурин Сучжоу и то подписался.
– Кто хочет, пусть подписывает, а мы вот подписывать не будем, – решительно заявила мать.
ebooksa