– Ну что, праздник мяса подошёл к концу.
Другой подхватил:
– Просто безобразие, у Плешивого Ху непомерное честолюбие, напридумывает всякой ерунды, начальству повсюду нравится, идут ради него на растраты. На сей раз этому негодяю хватит, чтобы целый чайник вина выпить. Если все в живых останутся, ещё куда ни шло, а вот если пара десятков человек погибнет…
Вышедшая из-за большого дерева женщина с яростным блеском в глазах строго спросила:
– Директор У, если в двух наших городах погибнет несколько десятков человек, какая вам может быть от этого польза?
Малый сконфузился:
– Сказанул, не подумав, простите великодушно, мы как раз собираемся на обратном пути позвонить, чтобы наши больницы прислали людей вам на подмогу.
Женщина-ганьбу громко крикнула в мобильник:
– Чрезвычайно срочно! Никаких переговоров о цене! Мобилизуйте все силы, люди нужны – выделите, деньги нужны – соберите. У кого возникли проблемы – решайте!
Приехали пара «Ауди A6» с полицейским эскортом, из машины вышел мэр Ху. К нему подошли с докладом несколько руководящих работников. Слушая их на ходу, мэр со строгим выражением лица направился к больным.
Не столько под руководством отца, сколько под моим дела на мясокомбинате Хуачан пошли своим чередом, он начал производство.
Когда я ел мясо на кухне, Хуан Бяо сказал:
– Номинально твой отец, почтенный, является директором предприятия, а по сути дела настоящий директор – ты.
Слова Хуан Бяо пришлись мне по душе, но я строго сказал:
– Ты, Хуан Бяо, следи за тем, что говоришь. Услышь твои слова мой отец, ему бы вряд ли это понравилось.
– Это не мои слова, почтенный, все так говорят вполголоса. Я от рождения говорить не горазд: услышу, кто что скажет, в душе не могу всё удержать, вот и хочу тебе передать.
– А что они ещё говорили? – как бы мимоходом спросил я.
– Ещё все говорят, что рано или поздно Лао Лань уволит старого Ло и назначит вместо него Ло младшего, – ответил Хуан Бяо. – Если, почтенный, Лао Лань и впрямь хочет, чтобы ты занимался делами, тебе тоже не следует скромничать, как чиновники отец и мать тебе не ровня.
Я сосредоточился на мясе и больше обращал на него внимание, но прерывать его подзадоривания тоже не собирался. Вылетавшие у него изо рта льстивые слова – наполовину ложь, наполовину правда – походили на приправы к поданному мясу, они возбуждали аппетит, и в глубине души мне было приятно. После тазика съеденного мяса на душе разлились полнота и удовлетворение. Мясо в желудке переваривалось, я одурел от еды и чувствовал себя на седьмом небе от счастья. Если сейчас оглянуться и подумать, то могу сказать, что эти дни – счастливая полоса в моей жизни. Когда я только начал в рабочее время ходить есть мясо в столовую, я ёжился от страха, боялся, что меня увидят, а потом уже сидел открыто и чинно. Наладив производство в цехе, я говорил Яо Седьмому:
– Старина Яо, ты тут пригляди ненадолго, я схожу на кухню, поразмышляю.
ebooksa