Львенок опустила голову еще ниже, у нее и еда в горле застряла.
Тут прибежали мои одноклассники Ван Гань и Чэнь Би. Глядевший только прямо перед собой Ван Гань наступил на глиняную плошку с кормом для кур и расколотил ее.
– Не парень, а медведь какой-то, – заругалась матушка. – Что же ты ходишь и под ноги не смотришь?
Тот почесал шею и глупо хихикнул.
– Как твоя младшая сестра, Ван Гань? – спросила тетушка. – Подросла немного, нет?
– А-а, такая же… – промямлил Ван Гань.
– Вернешься домой, скажи отцу… – Тетушка проглотила кусок блина, вытащила носовой платок и вытерла губы. – Матери твоей ни в коем случае нельзя больше рожать. Станет рожать, матка так на землю и выпадет.
– Не надо бы им про женские дела говорить, – вставила матушка.
– А что тут такого? – возразила тетушка. – Пусть знают, у женщин все очень непросто. У вас в деревне у половины женщин опущение матки, у другой половины – воспаления. У матери Ван Ганя матка выпала во влагалище, словно груша перезрелая, а Ван Туй еще одного сына хочет! Надо на днях встретиться с ним… Вот и Чэнь Би, у его матери тоже…
Тут матушка перебила ее и прикрикнула на меня:
– Катись-ка ты вон вместе со своей бандой, нечего тут людям докучать!
Когда мы вышли в переулок, Ван Гань сказал:
– Сяо Пао, ты должен нас жареным арахисом угостить!
– С какой это стати?
– Потому что у нас для тебя секрет, – сказал Чэнь Би.
– Какой еще секрет?
– Сначала арахис.
– У меня денег нет.
– Как это нет? – удивился Чэнь Би. – А кто из тракторной бригады госхоза лист бросовой меди стянул и сбыл за юань и два мао, думаешь, не знаем?
– И ничего не стянул, – спешно оправдывался я. – Они сами выбросили за ненадобностью.