Убийство на острове Мюстик

– Жив, но потерял много крови. Пуля прошла навылет. Доктор сейчас работает над ним.

Прежде чем я успеваю задать следующий вопрос, Уэсли отходит, чтобы поговорить с братом Найла. Нет смысла идти внутрь, пока доктор Пейкфилд занят, поэтому мы сидим снаружи, и я наслаждаюсь свежим воздухом. Возможно, мне это только кажется, но ярость шторма постепенно спадает. Мюстик находится во власти урагана почти неделю, с того дня, как пропала Аманда Фортини, хотя шторм «Кристобаль» подошел к острову только вчера ночью. Много поваленных деревьев, на клумбе валяется лист гофрированного железа с крыши, птиц почти не слышно – вероятно, бедняги боятся, что страшный ветер снова вернется. Мне же очень хочется верить, что жестокие испытания закончились. Лили сидит на скамейке рядом со мной и ладонью прикрывает глаза от раннего солнца.

– Дорогая, иди поищи Соломона. Надо, чтобы кто-то поддержал его.

Она начинает спорить, но потом спешит внутрь. Изнеможение накрывает меня, как цунами. Убаюканная прощальной песнью шторма, откатывающегося в море, я засыпаю, сидя с прямой спиной в кресле.

Глава 62

Найл не представляет, как долго он спал. Открывает глаза; бесцветная жидкость из капельницы мерно, капля за каплей, вливается в его вену. Он чувствует давление в боку, но боли нет. Вакуум в его сознании пропадает, едва в дверь входит доктор Пейкфилд. Медик смертельно бледен, словно солнечный свет, проникающий через жалюзи, медленно убивает его. Глядя на часы, Пейкфилд прижимает два пальца к шее сержанта.

– У вас, детектив Найл, конституция быка, но ночью вы создали мне массу проблем. У вас редкая группа крови. Две порции дал Лайрон, и еще две – Кит Белмонт; так что вы обязаны им жизнью.

Найл подавляет смешок – теперь они с солистом «Голубого рая» кровные братья навек; однако дар Лайрона его не удивляет. На мгновение ему становится совестно за то, что он подозревал всех этих людей, хотя настоящий преступник разгуливал у него под носом.

– Простите меня, доктор. Вы всего лишь нарушили правило ради того, чтобы помочь человеку. Зря я обвинял вас.

– Я принимаю ваше извинение, – говорит доктор со сдержанной улыбкой. – Завтра с Сент-Винсента прибывает команда офицеров, чтобы переправить ваших подозреваемых в исправительное учреждение Белль-Иль. Ваш начальник согласен, чтобы вы взяли неделю или две на восстановление после такого серьезного ранения. Он допросит Филипа Эверарда утром.

Найл пытается сесть, но от приступа острой боли у него начинает кружиться голова. Доктор кладет прохладную руку ему на плечо.

– Лежите спокойно, иначе рана не затянется. Жмите на кнопку, если что-то понадобится.

– Как Саша?

– Она вчера вечером пришла в сознание, и я извинился за свои действия. Завтра утром, если ее дела пойдут на лад, я отправлю ее выздоравливать домой.

– Мне надо в участок. Может кто-нибудь отвезти меня туда?

– Не глупите. – Доктор суровым взглядом пригвождает его к месту. – Вы остаетесь в больнице на следующие сорок восемь часов. А теперь спите, я зайду к вам попозже.

Найл не сопротивляется, когда его глаза закрываются. Возле кровати появляется Мама Тулен с охапкой орхидей, и ему кажется, что она – часть его сна. Она выглядит африканской королевой, ее переливчато-синее платье украшено желтой парчой. На ее лице нежность, и она гладит его по лицу.

– Как поживаете, молодой человек?

– Уже лучше, Мама. Скоро снова встану в строй.

– Геде все еще на перекрестке, Соломон. Будет еще одна смерть, прежде чем он покинет остров и оставит его в покое; не допусти, чтобы это была твоя смерть.