– О, прекраснейшая из английских женщин, вот я здесь, как и обещал. Позвольте мне, во-первых, поблагодарить вас за восхитительные мгновения сегодня пополудни, совершенно, уверяю вас, неизведанные мною прежде как в телесном, так и в духовном смысле. А во-вторых, позвольте мне со всею искренностью возобновить мою просьбу разделить с вами ваше обиталище. Я прибыл с Цейлона и имею наилучшие рекомендации.
Во хмелю на мистера Раджа напал словесный понос, он распинался без устали, сжимая ладонь Элис Уинтерботтом в том же ритме, в котором кот выпускает и втягивает когти. Элис явно не знала, смеяться ей или сердиться. У Чарли Уиттиера и Джека Браунлоу отвисли челюсти. Но Джеку Браунлоу все это откровенно не нравилось.
– Ты знаешь этого типа? – спросил он у Элис.
– Он приходил сегодня, – ответила Элис, – в клуб. С мистером Как-Его-Там.
– Это что, ваш друг? – спросил Браунлоу у меня.
Тем временем мистер Радж улыбался, окрыленный донельзя, по-прежнему не выпуская теплую белую руку-птичку из силков своих длинных коричневых лап. Я ответил:
– Да, это мой друг.
Коготки детской простуды заскребли мою нежную гортань. Мистер Радж закивал и залучился еще радостнее:
– Мистер Денхэм мой очень, очень хороший друг!
Он выпустил руку Элис и попытался завладеть моей. Испытывая окружающих этим подтверждением декларации нашей дружбы, он гордо посмотрел вокруг и увидел сквозь сигаретный дым мгновенно разверзшуюся пропасть между ним и этими сплотившимися и вибрирующими телами. Мой отец беззвучно кашлянул.
– Оба мистера Денхэма, и старший, и младший, молодой господин и старый.
– Ну, тогда, – произнес Джек Браунлоу, – скажите ему, чтобы оставил даму в покое.
Мне пришелся не по душе тон Джека Браунлоу.
– Он прекрасно говорит по-английски, – ответил я и чихнул, – как вы, наверное, заметили, – добавил я, жмурясь, – сами ему и скажите.
– Эй, вы, – сказал Джек Браунлоу, – оставьте эту даму в покое.
– Я еще не имел удовольствия, – ответил мистер Радж, – представиться. Меня зовут Радж. Я приехал с Цейлона, чтобы проводить исследования у вас в университете. Если вы назовете свое имя, буду рад с вами познакомиться.
– Вас мое имя не касается, а мне чихать на ваше. Оставьте даму в покое.
– Почему? – спросил прирожденный исследователь мистер Радж.
– Потому что я вам сказал.
– Это не очень убедительный довод.