Почему это не может быть признанием в чувствах?..
Потому что это не возможно. Вспомни Митчелла. Сколько красивых слов он тебе вычитывал на ваших первых свиданиях?..
Вот только они закончились, едва он залез ко мне в трусики.
Не будь дурой. Слова, поступки, подвиги — это еще не показатель. Даже если он прямо в лоб заявит, что любит. Ведь у них на этот счет существует особое мнение — мужчины любят не так, как женщины.
Можно подумать, существует особый счетчик "Гейгера" или "амперметр", который способен определять уровень данного чувства по десятибалльной шкале, при чем сразу в двух моделях — для женщин и для мужчин.
К черту тебя, Эллис Льюис. Ты когда-нибудь заткнешь свою умную Эльзу куда подальше?
Мне плевать, да, плевать, что сейчас лишь я одна на этой грани, потому что, черт возьми, мне хорошо. Мне никогда не было так охренительно хорошо. И пускай это будет один из последних подобных дней, я возьму от него все, выжму под чистую до самой последней капли. И пускай за это меня возненавидят все боги вместе взятые, мне на них насрать, как и на весь созданный ими мир. Ведь у меня есть то, чего нет и никогда не будет у них. У меня есть мой Дэнни. Да, только мой.
В эти секунды, здесь и сейчас. Его губы на моих губах, его тело в моих руках.
Последний отчет, самый сладкий и томительный, самый бесконечный. Сколько нам осталось до конца этого вечера (до конца нашего первого и последнего месяца)?..
— Надо закрыть двери, — господи, он еще помнит о таких мелочах?
Молча киваю, с неохотой разжимая руки, выпуская на несколько томительно долгих секунд.
Лишь сейчас замечаю, что стою у стены, прижимаясь к холодному гладкому камню спиной и затылком. Еще бы, в голове сплошной вакуум с тысячью теплых светлячков, бесконечных созвездий. Губы немеют и зудят от последних атак рта и языка Дэниэла. Я все еще продолжаю чувствовать его вкус, отпечатки от его тела, мощной горячей волны его ментального погружения в мою сущность.
Кажется, у меня дрожат коленки. Глупо усмехаюсь… боже, я действительно плыву.
Наблюдаю, как он запирает двери (когда это он успел разобраться с замком?) и снова возвращается ко мне. Сколько у него ушло на это времени, не больше минуты, может и меньше?
Господи, какой он высокий и большой, с какой легкостью он перекрывает собой весь мир за его плечами. Достаточно посмотреть в его глаза, почувствовать захват его широких ладоней на своем лице, плотный несокрушимый барьер его горячего тела и все… я начинаю жить по совершенно иным правилам и законам физики, мое тело переходит на другой уровень, сознание в другое измерение, чувства, мысли — все затягивается в этот безумный психофизический поток.
— Теперь моя очередь, — шепчет прямо в губы, обжигая их растертую опухшую поверхность до боли. Да, почти больно, но это сладкая боль, предшественница наивысшего физического наслаждения. Знаю об этом, потому что иначе и быть не может.
— Моя девочка хочет меня? Скажи, Эллис, — порывистый сиплый голос прорывается мне в рот, легкое касание языка оставляет невесомые отпечатки на натянутой стонущей кожице… пальцы быстро и торопливо расстегивают под рубашкой пояс с ширинкой бриджей. — Ты хочешь, чтобы я опять это сделал? Моя девочка хочет еще раз кончить?
Не успеваю ответить, как комната вздрагивает и переворачивается, проносится смытой панорамой перед глазами. Стою где-то секунд пять, глупо хлопая ресницами и пытаясь понять, что произошло. По телу пробегает сладкая судорога от прикосновений рук Дэна к моим обнаженным бедрам и ягодицам. Ох, боже, fuck. Слышу собственный несдержанный стон, поддаваясь нажиму теплых скользящих ладоней на мои живот и таз спереди. Интуитивно прижимаюсь дрожащими руками к поверхности обжигающей холодом каменной стены, чуть выпячивая попу назад.
— Моя умничка, моя сладкая горячая девочка.
Из горла вырывается уже не стон, а дрожащий немощный всхлип. Вульву обжигает невыносимой вспышкой двойного удара по всем внутренним и наружным мышцам. Никак не могу сообразить, что это — пальцы Дэна или его рот. Успеваю лишь по быстрому втянуть с громким всхлипом воздух, чтобы опять протяжно заскулить. Еще сильнее выпячиваю попку, пальцы и ладони Дэниэла сжимают и оглаживают ее выпуклые полушария у самой линии промежности и, да, его язык на моих половых губах, вычерчивает сладкий возбуждающий горящий рисунок по всем линиям и изгибам, складкам и гладкой чувствительной кожице. Вульва пульсирует и вздрагивает прямо поверх нажимов его бархатного скользящего языка. Безрезультатно пытаюсь схватиться пальцами за гладкую поверхность стены. Похоже, я окончательно потерялась в пространстве.