— …С вами все в порядке?.. — кто там был дальше по списку, таксист или один из носильщиков курьеров?
— Да. Я в полном порядке.
— А выглядите так, будто из вас откачали три литра крови…
— …Боже, Элл… Ну, все. Хватит. Тише… тише, моя девочка. Я рядом. Скоро все пройдет… скоро все закончится…
Сон или реальность? Боль или долгожданная анестезия? Последний день из жизни малышки Эллис Льюис. Я должна как-то с этим справиться. Я должна найти выход до того, как эта панель рухнет на меня и раздавит всмятку. Я должна успеть пока… пока это не убило меня… Пока ты не убил меня.
Сэм, что же ты не злорадствуешь? Где твое коронное "Я же говорила" И почему я хочу, чтобы не ты меня обнимала и укачивала в своих руках? Почему я хочу, чтобы это был ОН? Чтобы его руки держали меня, крепко прижимая к ЕГО груди. Чтобы его губы и низкий тембр бархатного голоса зарывались в мои волосы, согревали мою оцепеневшую от холода кожу, проникали внутрь меня успокаивающей сладкой колыбельной. "Тише, моя девочка. Ну, хватит. Я же рядом. Даже не думай, слышишь. Прекрати, не смей себя накручивать. Что за глупости ты себе навоображала? Это же я. Твой Дэнни. Неужели ты поверила всем тем снимкам и статьям? Ты и вправду решила, что это был я? Ты веришь мне или этим убогим горе писакам и криворуким папарацци?"
Убеди меня, пожалуйста. Заговори, вырви из меня эту гребаную боль. У тебя осталось меньше суток. Завтра все закончится. Завтра оно накроет нас обоих. Завтра нас больше не будет. Это наш последний закат. Последний огонь-вспышка в нашей огромной умирающей Вселенной. Кто-то разжег печь в крематории и забыл закрыть заслонку? Может это была я? Я собиралась что-то сжечь? Я хотела сжечь тебя, но… потом передумала? Не сумела, не хватило духу и сил. Решила воспользоваться трюком от мастера ужасов его величества Стивена Кинга. Запереть в шкатулку и поставить на полку в шкафчик?.. Только это была не шкатулка, а целый сейф — огромный бронированный несгораемый шкаф.
Я буду обманывать себя миллионы раз, что ты такой же как и все, что это ты похож на них, а не они на тебя, что ты не лучше других, что я любила всех одинаково… Нет, это откровенная, бесстыдная ложь. Ты всегда был единственным, и ты единственный, кого мне пришлось убить в себе по настоящему, не по всем законам классики жанра. Просто забыть, просто вычеркнуть из сердца, закрыть и наглухо задраить — это не для тебя. Ты бы так просто не сдался, ты бы не позволил, ты бы заставил меня уже на следующий день прийти к тебе, прибежать сломя голову, упасть к твоим ногам в слезах, соплях и безудержной истерике, в мольбах забрать с собой, увезти, сделать безвольной рабыней и безликой тенью.
Не знаю, может быть я так бы и поступила, и возможно прямо сейчас, именно в этот вторник, под осознанием холодящего разум факта, что в этот самый момент ты ждешь меня у дверей фотомастерской. Пока я сидела в сквере колледжа между трех перголл, умирая от холода и нескончаемой дрожи, отчитывая в голове минуты и ощущая твою близость, чувствуя тебя, твои мысли, эмоции, каждое мечущееся движение… Кто знает, еще бы несколько подобных минут безжалостной пытки с бессмысленным выжиданием, и я бы побежала к тебе. Забывая обо всем, стирая и насильно уничтожая все метастазы последних событий, выжигая этих ненасытных паразитов информационной правды… Я не хочу знать эту правду. Она не может быть правдой… Как она может относиться к тебе, если я так тебя люблю? Я люблю ТЕБЯ, Дэнни. Черт. Fuck. Я люблю ТЕБЯ.
Господи. ПОЖАЛУЙСТА. Сделай что-нибудь. Сделай с ЭТИМ что-нибудь. Это сильно больно. Я… я… не могу… Умоляю… останови это. Останови.
— Все хорошо, Элл, скоро все пройдет, — Не ври, Сэм. Думаешь, если ты так удачно и вовремя ее нашла, то тебе и все карты в руки? Пришла со своим докторским саквояжем, скормила успокоительными таблетками, вогнала пару кубиков димедрола в вену? Справилась? Подсобила? Подгадала нужный момент? Кто тебя вообще сюда звал?.. Это же не Митчелл. Это не тот случай… Эллис, не слушай ее. Это не пройдет, это нельзя задавить убойной дозой седативного препарата. Ты могла бы все исправить САМА. Господи, да ты бы просто могла пустить весь этот бред по боку, плюнуть, растереть и забыть, как страшный сон, отмахнуться, как от рассеявшихся зловонных паров. Кто-то испортил воздух? Какие проблемы? Выйдем на улицу… Зачем так себя изводить и мучать, когда я рядом. Совсем рядом. Меня даже не надо искать, ты прекрасно знаешь, где я. Ты же чувствуешь меня. Ты хочешь, чтобы Я был рядом.
— Ну, все… Все, моя хорошая… скоро все закончится.
Закончится? И как же? Насильно задавив, затянув этого зверя в цепи, в тугие кожаные ремни, профильтровав все свои чувства и клетки, прокипятив и простерилизовав каждое воспоминание, поставив собственную чернильную печать "сдано в архив" поверх свежих шрамов моего личного клейма? Это и в самом деле ТАК просто и… практически безболезненно?.. Или по-вашему, я один из тех мальчиков, подобных Митчеллу, кто будет пассивно наблюдать за всем этим со стороны? Вы и вправду надеетесь… ты, Эллис, вправду надеешься, что все окажется ТАК просто?.. Я ведь мог тебе помочь, почему ты не захотела, почему предпочла мне Сэм? Ты же хотела быть рядом больше всего, сильнее смерти, сильнее жизни. Ты хотела именно МЕНЯ.
Уходи. Замолчи. Прошу. Помолчи хотя бы этой ночью, — НЕТ. Нет, черт возьми. Я буду орать, я буду бить по этой гребаной решетке, ломать на хрен все двери и стены в твоем немощном сознании пока ты не оглохнешь от моих криков, от скрежета лопающейся земной коры, от взрывов комет и сверхновых. Я еще здесь, слышишь? Она жива. Она не умирала и не собиралась этого делать, это ты… Ты сделала за нее. Твои руки вогнали в ее сердцевину отравленный нож, ты полоснула ее по всем сухожилиям, чтобы она не могла пошевелиться, ты положила ее еще живую, еще пульсирующую в этот гроб… Надеешься и меня отправить следом? Готовишься проделать этот трюк со мной?
Тише, Дэн, не надо. Не говори так. Ты же знаешь, я люблю тебя, — Я НЕ ЗНАЮ. Я ни хрена не знаю, — Не кричи, пожалуйста. Все хорошо. Я рядом.
Ты прав, она жива, она еще горит, окрашивая твою кожу в горячий бронзовый оттенок. Я чувствую ее, я чувствую тебя, ваш обоюдный жар. Я хочу прикоснуться и ощутить это на собственных кончиках пальцев. Я хочу прикоснуться к тебе… Ты ведь позволишь мне это сделать? Ты же тоже этого хочешь? — Я хочу, чтобы ты сейчас же встала и пришла ко мне. Я жду тебя, слышишь? — Да, Дэнни, я слышу… только успокойся… давай, я тебя успокою. Я хочу обнять тебя. Обними меня… Ты же весь дрожишь…
Где именно заканчивается грань между безумием и реальностью, в каком месте обрывается та самая красная линия, выпуская в эту невидимую практически неощутимую щель всех сокрытых когда-то монстров, демонов и… ангелов? Когда ты можешь спокойно ступать голыми ступнями по горящим углям и плавящемуся стеклу, не чувствуя боли. Ее больше нет. Она растворилась… во мне, вся, без остатка… растворилась тобой, твоим прожигающим взглядом, твоим усыпляющим голосом, твоим сладким дыханием, каждой клеточкой твоей чувствительной кожи, каждой болезненной точкой эрогенной зоны… твоими движениями, твоими безупречными линиями и рельефными изгибами, тобою всем…
Ты же видишь, я так же обнажена перед тобой, как и ты, и я куда беззащитней. У меня никогда не будет столько физических сил, мы никогда не будем равны, даже если ты постоянно будешь мне уступать. Я слабей, у меня меньше опыта и знаний. Ты всегда будешь первым, в любой ситуации, при любом раскладе, в любом месте и в любое время. Позволь мне хоть раз сделать все так, как хочу я.
Закрой глаза. Пожалуйста, не смотри на меня. Просто закрой веки и почувствуй мое касание, мои пальцы на своем лице, мои губы… я хочу поцеловать тебя… твою теплую гладкую кожу, провести по впадинками и изгибам, по любимым лепным чертам кончиком своего язычка, оставляя влажные дорожки, слизывая обжигающую соль высохших слез, обвести нежный контур губ, ощутить твое порывистое дыхание у себя во рту. Твое ответное прикосновение, влажный бархат твоего языка. Да. Так. Именно так. Поцелуй меня, по настоящему, как умеешь только ты. Я хочу ощутить твои губы своими, их податливую упругость, их пьянящую гладкую кожу, их скользяще движение на моих, подминающий нажим с горячими накатами порывистого дыхания, легкими дразнящими мазками кончика языка.
Да, расслабься. Это не настоящий холод. Он надуманный, это только кажется. Чувствуй только меня и мои руки, мое тело, жар моего желания, средоточие моего безумия, горячую пульсацию моего естества, — Обними меня. Окутай меня. Я хочу чувствовать только тебя… Я хочу ощутить себя живым, — Да, Дэнни, да. Я все сделаю, только не бойся, не кричи, не дрожи. Ты же мне доверяешь? Я люблю тебя, слышишь? Я не смогу причинить тебе боль… если ты сам не попросишь.