Ошибка Пустыни

22
18
20
22
24
26
28
30

– Нет его там! Я видел, он гнался за врагом и нырнул в воду.

Лала остановилась и опустошенно смотрела, как постепенно замедляется огонь, будто закончилось вино, разлитое из лопнувшего бочонка. Впрочем, так оно и было. Лала впопыхах рассказала Лиришу, что узнала у струсившего пирата:

– Жидкий огонь живет в глиняных бочонках. Вернее, огонь поджигает бурое масло из бочонка. А специальная надстройка на палубе корабля позволяет кидать эти бочонки как угодно далеко. И пока все масло тонким слоем не разольется там, где разбился бочонок, огонь не утихнет.

– Ты про это оружие писала?

– Да, – вздохнула Лала и добавила: – Все змеи сгорели… Остальные, наверное, испугаются и спрячутся.

– Лала, – Лириш резко развернул ее к себе, стараясь не давить на раненое плечо, – нам нужен Луч. Лучше Хворь, чем этот огонь. Один раз. Только один раз. Спали этот корабль, и все. Хуже уже некуда.

Лала не смогла возразить. От Хвори жители Шулая укроются в куполах. От летающего огня спасения не будет.

Бегом, спотыкаясь о камни, они с Лиришем добрались до брошенных вещей и в четыре руки быстро восстановили Гнездо Луча, разбросанное Лалой после борьбы с Ишром. Она схватила мешочек с шулартами и отчаянно застонала – там был только один самоцвет. Черный.

– И все? – жутким шепотом спросил Лириш.

– Да. Но в «Шулартарии» говорилось, что черные мощнее обычных в тридцать раз.

Лала поместила шуларт в Гнездо Луча и тихо сказала:

– Помогите, Учитель, на вас вся надежда.

Целиться времени не было – на палубе корабля суетливо готовили второй бочонок.

Луч ударил в воду прямо под бушпритом, и Лириш разочарованно выругался, но пираты вдруг засуетились и стали прыгать в воду. А через несколько мгновений столб огня, воды и черного жирного дыма поднялся до небес.

– Что же было у него в трюме? – прошептала пораженная Лала и тут же сама себе ответила: – Луч и бурое масло соединились.

Останки взорванного корабля с шипением погрузились в воду, утянув за собой тех несчастных, кто не успел отплыть на безопасное расстояние. Прочие барахтались, сдирая с себя перевязи с оружием и протягивая руки к ближайшим шлюпкам. Пиратам бросали канаты или выдергивали их из мутных волн за шиворот.

– Прекрасно! – бодро выдохнул Лириш. – Давай еще парочку спалим, чтобы они убрались восвояси.

Лала не сразу ответила, она напряженно вглядывалась в воду, надеясь заметить золотистый отблеск плывущего анука. Тщетно. Только небольшие головешки да лоскутки обгоревших парусов качались на волнах.

Горе словно проткнуло ей грудь, и она бессильно опустила руки. Лириш повторил было просьбу, но не успел закончить – вопль ужаса раздался в одной из шлюпок. Пираты кинулись к бортам, словно увидели смерть на дне лодки. Один покачнулся и упал в воду, держась за горло. Да, это была она – тоненькая и малозаметная с берега золотистая смерть.

– Ну вот, я же говорил! Он там сейчас всех перекусает и приплывет к тебе.