Офсайд

Я сжал руки в кулаки, сжимая их, пока костяшки пальцев не побелели. Я хотел, чтобы они были на его шее. Я всегда ненавидел этого парня, но сейчас это был новый уровень.

Вытащив телефон, я отправил Далласу короткое сообщение о плане тренировок на потом. Затем я откусил кусочек мятной жевательной резинки, выместив на нем свою враждебность. И я проверил результаты нашего фэнтези-хоккея и обнаружил, что Джеймс был прав, соглашаясь на сделку. После вчерашних игр я был на втором месте в общем зачете, а Даллас опустился на четвертое. Хороший.

Несмотря на мою вопиющую попытку игнорировать его, Моррисон скользнул в мою сторону, зависнув достаточно близко, чтобы меня окутало облаком его слишком сильного, неприятного одеколона. Его присутствие раздражало на всех уровнях.

Он кивнул на коньки в моей руке.

— Это Бейли?

Блядь.

— Кто-нибудь когда-нибудь говорил тебе, что ты подонок? — Я спросил.

Моррисон прищурил водянистые голубые глаза, глядя на меня. Или пытается, во всяком случае. У него не хватило мужества, чтобы придать слабому взгляду правдоподобие.

— Тебе когда-нибудь говорили, что ты мудак? — возразил он.

Я ухмыльнулся.

— Все время, чувак.

Комплимент, действительно, учитывая источник.

Извилистая линия двигалась вперед, поворачивая направо, что создавало между нами буфер из людей. Больше не в силах подкалывать меня, Моррисон потерял интерес и ушел.

Как только я бросил коньки Бейли у прилавка, я прошелся по магазину, сознательно стараясь избегать его — не потому, что боялась его, а потому, что боялась того, что могу с ним сделать.

Он наговорил много дерьма для кого-то, кто не мог это подтвердить. Я должен отлупить его только за текстовые сообщения. Но я не мог позволить себе убрать его со льда. Хорошо, что мы скоро снова играли с ними.

Когда я свернул за угол рядом с палками и лентой, я снова столкнулся с Моррисоном, стоящим возле дисплея. Как будто боги хотели, чтобы я надрал ему задницу. Судьба практически умоляла меня сделать это.

Конечно, покинуть это место из-за него было невозможно, поэтому я продолжала просматривать полки, как будто его там не было.

Он взглянул на меня, отложив палку, которую держал. — Наслаждайся, пока есть, Картер. Его голос источал сиропообразную самодовольство.

— Мы оба знаем, что ты рикошет.

Ах, черт возьми. Мы спрятались в проходе сзади. Никого вокруг не увидеть. Камер, наверное, тоже нет.