В коридоре раздались шаги, вернувшие меня в реальность.
— Готов? — Даллас постучал в мою дверь.
Я взглянул на часы на моем столе, электричество пробежало по моим венам. Время идти. — Ага, — позвал я. — Спускайся вниз.
Тело гудело, я встал, толкнул стул и, выходя, схватил свои вещи. Я сбежал по лестнице и обнаружил парней, ожидающих в коридоре с напряженными лицами. Атмосфера была настолько тяжелой, что казалось, будто мы едем на похороны, а не на игру.
— Готов ли ты трахнуть какое-нибудь дерьмо? — Я спросил.
Даллас кивнул. — Ты знаешь это.
Тайлер настороженно посмотрел на меня. — Я знаю, что ты хочешь сокрушить Моррисона, но не позволяй ему выводить тебя из игры.
— Не буду, — сказал я.
Бейли: Удачи сегодня вечером. Я тебя люблю.
Чейз: Я тоже тебя люблю. Увидимся после.
Пока часы приближались к броску шайбы, Миллер произнес легендарную речь в раздевалке, которая никому из нас не была нужна — мы были более чем готовы сыграть с нашим самым большим соперником. К тому времени, когда мы вырвались из раздевалки, мы были готовы к кровавой бане.
Еще одна передозировка адреналина ударила по моим венам, как только в поле зрения появился лед. Настолько, что я боялся остановки сердца еще до начала игры. Знание того, что Бейли смотрит, заставило меня хотеть выиграть еще больше.
Сотрите это.
Я не
Даллас и я запрыгнули на смену против первой линии Коллингвуда. Моррисона, конечно же, нигде не было, потому что он снова оказался на третьей строчке Коллингвуда. Однако по ходу игры наши пути неизбежно пересекались, и я не стал бы упускать ни единой возможности уничтожить его.
Первые десять минут были мучительно напряженными, обе стороны имели несколько безуспешных возможностей забить гол. Тай держал себя в руках, но и Мендес тоже. С каждой безголевой минутой напряжение на трибунах и на нашей скамейке запасных росло. При таком темпе это могла быть игра с одним голом, и этот гол должен был быть нашим.
Через несколько смен мы с Моррисоном впервые оказались вместе на льду. Момент, которого я ждал. Шайба улетела в их зону, и мы оба понеслись прямо к ней. Возможно, он должен был остаться выше и позволить одному из их защитников вместо этого прикрыть меня, но он хотел заманить меня, и я был более чем счастлив клюнуть.
Мы боролись за контроль над шайбой у бортов. Моррисон толкнул меня, и я толкнул его в ответ вдвое сильнее. Обычно я не был из тех, кто делал дешевые и подлые удары, но я сделал для него исключение и пронзил его копьем прямо в ребра, чтобы судьи не увидели.
Прежде чем я успел надеть на него перчатку, его конек зацепился за собственную палку, и он потерял равновесие. Когда он понял, что падает, он приукрасил свое падение, размахивая руками, и плюхнулся на лед. Он остался там, делая вид, что его выложили.
Дайвинг, много?
ebooksa