Снова и снова я ее поправлял, следуя оставшемуся в памяти музыкальному рисунку. Мысленно рисовал ноты, пока они не сложились в созданную Бонни мелодию.
Я убрал руки от гитары, а девушка продолжила играть. Она тихонько напевала, и ее дыхание согревало мне ухо. Я придвинулся ближе, чтобы лучше разглядеть танцующий перед глазами фиолетово-синий цвет, и слушал, пока не отзвучала последняя нота и сплетающийся в моем сознании рисунок не оборвался.
Дыхание Бонни стало частым и хриплым. Я медленно открыл глаза и обнаружил, что моя небритая щека почти касается щеки Бонни, а ухо почти соприкасается с ее губами.
Оказывается, я успел придвинуться почти вплотную, чтобы лучше слышать ее пение, этот великолепный фиолетово-синий цвет.
Бонни затаила дыхание. Я наклонился еще ближе, не желая отстраняться, медленно запрокинул голову, так что наши носы почти соприкоснулись. Глаза у девушки стали просто огромными, взгляд неуловимо изменился, и мне бы очень хотелось понять, о чем она сейчас думает.
– О чем… – Я сглотнул. – О чем ты думала?
– Кромвель… – прошептала Бонни слегка дрожащим голосом. – Я бы никогда… У меня не получится создать ничего подобного. – Ее щеки покраснели. – Без твоей помощи.
Сердце отчаянно заколотилось у меня в груди.
– Я просто следовал за цветами. – Я кивнул на нее. – За цветами, которые ты создала.
Бонни пристально посмотрела мне в глаза, так, словно могла прочесть мои мысли. Словно хотела заглянуть мне в душу.
– Именно поэтому Льюис пригласил тебя сюда. Он знал, что внутри тебя все еще живет этот дар. Льюис его разглядел. – Темные брови девушки дрогнули, на милом лице появилось сочувственное выражение.
– Почему, Кромвель? Почему ты борешься со своим даром?
Мне за шиворот будто высыпали ведерко льда. Я отпрянул, подсознание побуждало меня бежать или хотя бы сказать какую-то гадость, чтобы оттолкнуть Бонни, как вдруг ее рука выпустила гриф гитары и коснулась моей щеки. Я застыл, это прикосновение словно пригвоздило меня к месту.
В горле встал огромный ком, я боролся с желанием сорваться, но, посмотрев в ее глаза, не смог двинуться и проговорил:
– Потому что этот дар мне больше не нужен.
Ее теплая ладонь по-прежнему прижималась к моей щеке. Какие у нее нежные пальцы.
– Почему?
Я не ответил, и на глаза Бонни навернулись слезы. Неужели она разглядела что-то в моем взгляде, услышала что-то в моем голосе?
И все же я не мог ей ответить.
Рука Бонни выскользнула из-под моей, и я почувствовал себя так, словно меня вытолкнули из тепла обратно в промозглую английскую зиму. Все вокруг вдруг стало холодным и скучным, лишенным тепла. Бонни улыбнулась и снова коснулась гитары. Морщинки на ее лбу разгладились.
ebooksa