Вспомни меня

– Черничные панкейки и большой сладкий чай, пожалуйста, – наконец говорю я.

– Не желаете бекон или сосиски?

– Нет, спасибо.

Я всегда заказываю одно и то же. В большинстве случаев она делает заказ, как только видит, как я захожу. Почему она забыла?

Мисси закрывает блокнот и одаривает меня той же улыбкой, что и всех неместных.

– Я сейчас принесу чай, дорогая. – Затем она убегает на кухню.

Я жду, пока она отойдет подальше из зоны слышимости.

– Это очень странно. Она вела себя так, будто не знает меня.

– То же самое, – говорит Марко, качая головой. – Может, она устала. Она была одной из тех людей, кто работал на шахтах той ночью. Может быть, она работала и прошлой ночью?

Я вспоминаю, как несколько месяцев назад она рассказывала мне, что копит деньги, чтобы поступить в школу медсестер. Поэтому, возможно, она берет дополнительные смены, чтобы свести концы с концами. Но после всего, что Марко рассказал мне, мысль о том, что Мисси работает на шахтах, пугает меня.

Она возвращается со сладким чаем и убегает, не сказав ни слова. Обычно Мисси такая же оживленная, как и ее волосы, но сегодня в ее движениях есть какая-то скованность, как будто она не помнит, как работают ее ноги.

Марко, должно быть, замечает беспокойство на моем лице, потому что тянется к моей руке. Затем так же внезапно он отдергивает ее.

– Извини, – говорит он, качая головой. – У меня все время возникает желание взять тебя за руку. Это как… тяга, если так можно сказать. Думаешь, это может быть Эхо? Как будто мое тело помнит, каково это было – быть твоим парнем, но мой разум нет?

Слово «парень» повисло между нами, будучи каким-то правильным и неправильным одновременно. Прошлой ночью было так естественно, когда он взял меня за руку, как будто между нами была натянута нить, сближающая нас.

– Это странно, – говорю я, смущенно рассматривая свои руки. – Вероятно, у нас есть общее прошлое, но тем не менее я ничего не знаю о тебе, например, какая у тебя любимая еда или чем ты хочешь заниматься после окончания школы.

Марко еле заметно улыбается.

– Мороженое с шоколадной крошкой и креветки с кукурузной крупой от Пэтти. А что касается окончания школы… – Он пожимает плечами, глядя на кружку, зажатую в руках. – Мой дядя хочет, чтобы я пошел по его стопам и когда-нибудь стал мэром. Так поступают все мужчины в нашей семье. – Он понижает тембр голоса, чтобы в нем звучала та же хрипотца, что и у его дяди. – Ты происходишь из старого рода мэров Тамбл-Три, Марко. Это наше семейное наследие – заботиться об этом городе.

– Но ты этого не хочешь, – говорю я, потому что очевидно, что он этого не хочет. – И что тогда?

– Вероятно, шансов немного, но в Техасском университете есть неплохой курс обучения для писателей. В SMU[13] в Далласе тоже, хотя там очень дорого. Я подумал, может быть, если я смогу получить стипендию… – Он пожимает плечами, глядя в окно. – Но шансов мало.

Судя по их огромному дому на окраине города, я всегда считала, что у мэра много денег. Но, возможно, дело не в деньгах. Может быть, он просто не хочет, чтобы Марко уезжал. Семейное наследие – это не то, от чего можно просто так уйти. Я это знаю.