Церемония жизни

— От кого ты это услышала, Рури?!

— От Ами с Михо… вчера, — выдавила я, чувствуя себя наивной первоклашкой.

О сексе и поцелуях я знаю пока лишь то, что нам рассказывают на уроках полового воспитания. А Сихо, похоже, уже вовсю читает какие-то книжки или комиксы, в которых любовью занимаются только с теми, кого любят, как самих себя. Но взять у нее что-нибудь почитать я просто боялась.

Возможно, под влиянием Сихо я и не любила, когда в таких разговорах используют похабные словечки. Как только их слышу, сразу стараюсь исчезнуть из компании.

— Грязные разговорчики нашей Рури не по нутру! — смеялись Аки с Михо.

«Эй, Рури! А ты не знала?..» — окликнули меня одноклассницы, пытаясь затянуть в очередную словесную помойку, но обычно я их игнорирую. Видно, еще и поэтому до вчерашнего утра мне даже в голову не приходило, что при поцелуе можно пользоваться языком.

— Как? Ты и об этом не слышала?! — дружно расхохотались они.

— О-о, для языка разработано столько особых приемчиков! — подмигнула Аки.

— Не то слово! — подхватила Михо. — Один бугай из десятого уже устроил мне такой экстрим, что я испугалась и убежала… Сам-то он, конечно, красавчик. Но иногда ведет себя как маньяк!

— Как в той порнушке, что мы у тебя в интернете смотрели, да? Такой эротичный…

Слушать болтовню этой парочки опасно для психики. Хотя, конечно, в экстриме они разбираются куда лучше, чем начитанная Сихо.

Конечно, я чувствую: Аки с Михо всего лишь повторяют бесстыжие словечки, которые за них придумали другие. А своего, персонального бесстыдства внутри себя пока еще толком не вырастили, поэтому их так легко затягивает в бесстыдство чужое. Но, с другой стороны, если я в свои годы не знаю таких деталей, может, я какая-то недоразвитая?

«Половое воспитание — очень важный предмет! — говорит моя мама. — Ведь когда нет знаний, нечем защищаться!» Так что на уроки-то я, конечно, ходила, но за стенами класса оставалась целая куча «эротических» знаний, получать которые мне было просто неоткуда.

— Разве не странно всего этого не знать? — спросила я.

— Да нет, не странно… — пожала плечами Сихо. — Никто не знает, как лучше целоваться, пока не наступит момент поцелуя. Нам с Етой в тот раз даже в голову не пришло, что вообще-то этим занимаются взрослые. Мне просто захотелось попробовать что-то самой… И желание это становилось все сильней и сильней, пока мы не поддались ему.

— То есть… когда ты его целовала, ты даже не понимала, что делаешь?

Сихо рассмеялась и покачала головой.

— Нет, конечно! Мы же сочиняли свой, неповторимый поцелуй, только для нас двоих… Позже, когда я прочитала в книжке, как это делают взрослые, у меня просто камень с души свалился. Хотя и было немного обидно. Я-то была уверена, что это наше с Етой изобретение!

— Но почему тебе этого захотелось, ты даже не знаешь?

— Понятия не имею. Сначала мы облизывали друг другу щеки. Потому что они выглядели мягкими и сочными. И я стала придумывать, как оказаться у Еты внутри. Для начала, чтобы забраться к нему под кожу, лизнула его веки. А у него от удивления рот распахнулся. Ну, я забралась еще и туда… Бедный Ета пришел в такой шок! Но как только я объяснила, он все понял. И больше не возражал… Кожа у него была загорелая. И гораздо толще моей. Мне и раньше нравилось ее лизать, но во рту Ета ощущался совсем по-другому. Сперва я лизнула его нижнюю губу. Мягкую, нежную, как новорожденное дитя… Еще удивилась, помню: так вот какие мы, люди, на вкус изнутри? Я захотела попробовать еще глубже. Но как только поднырнула под его зубы, почуяла на языке слабый привкус крови. У Еты был герпес, какая-то микроскопическая ранка на губе, и я очень старалась не причинить ему боль. Но внутри у него все было так замысловато — сколько ни вылизывай, все мало… В глубине Еты кипели бурные воды, отчего рот у него был все время полным влаги. А по упругим деснам разбегались кругами каналы вен. От одной мысли, что я у Еты внутри, сердце улетало в небеса. Я все лизала, поражаясь тому, что эта кожа, такая крепкая снаружи, может быть настолько мягкой изнутри. А он все смеялся и повторял, что ему щекотно…