– Тебе никогда не понять сути этой связи.
– Я знаю о сальваторах достаточно для той, кем являюсь. Аннабель охотно рассказывала о своей связи с Ренольдом, когда мы встречались во дворце Ариадны.
Третьего словно под дых ударили.
Аннабель, милая, жизнерадостная Аннабель, почти не видевшая мира, вместе с братьями и сестрами была задрана темными созданиями, словно домашний скот. Связь оборвалась быстро, болезненно, всего за две секунды, но этих двух секунд хватило, чтобы уничтожить братьев и сестер Аннабель с изощренной жестокостью.
– Я должен найти Пайпер.
– Разве? Мне кажется, она сама нашлась.
Третий не сразу заметил общий интерес гостей, заставивший едва ли не всех повернуть головы в одну сторону. Он не понимал, что может привлечь фей в этом огромном, безвкусно (исключительно на его взгляд) украшенном зале. Вокруг были только зеркала, отражающие гостей и свет, колонны, портьеры с засохшими цветами, сохранившими свою красоту, и сюжеты, изображенные на стенах одним только серебром. Но все присутствующие почему-то обратили взгляды на мраморную лестницу.
– Фламер превзошла саму себя, – с восторженным вздохом произнесла леди Эйлау, сжав его локоть. – Ты не согласен?
Пайпер медленно, будто никого и ничего не замечая, шла к лестнице, лениво разглядывая убранство коридоров и игнорируя простершийся внизу зал, и выглядела так, словно все в этом дворце принадлежало ей. И это определенно не было заслугой Фламер.
Девушка, еще раз окинув зал ленивым взглядом, одернула юбку платья и ступила на лестницу.
О боги. Пайпер надела платье.
И не просто платье. Она надела одно из самых роскошных, созданных Фламер по эскизам Даяна – тех самых, которые Третий привез в прошлый раз в качестве дара леди Эйлау от Киллиана.
– Фламер превзошла себя, – улыбаясь, уверенно повторила фея. – Не люблю этого признавать, но на Первой это платье сидит намного лучше, чем на мне. Как жаль, что мне не идет золото…
Третий ничего не понимал. Он получил лишнее подтверждение, что Фламер подготовила для Пайпер платье из многочисленной коллекции леди Эйлау, но почему-то продолжал думать, что оно создано исключительно для Пайпер.
Он не знал, откуда столь странные мысли появились в его голове. Пайпер всего лишь спускалась по лестнице, а Третий думал, что она прекрасна.
Леди Эйлау всегда любила прямые юбки в пол и вышивку серебром, изображавшую певчих птиц на ветвях цветущих деревьев, солнце, луну и звезды, плывущие по небу. Платье Пайпер было такого же фасона, но кремово-золотым: с облегающими рукавами и вырезом, оголяющим плечи, ключицы и демонстрирующим полупрозрачный кристалл на тонкой золотой цепочке. Даже витиеватые узоры, охватывающие грудь и медленно перетекающие будто бы в кристальные капли, падающие на подол, были золотыми.
Третий едва не рассмеялся, когда Пайпер, остановившись у подножия лестницы напротив довольно смелой феи, решившей первой заговорить с ней, повернулась так, что стал виден вырез на юбке с левой стороны, а под ним – облегающие кремовые штаны и короткие сапоги, украшенные золотом.
Боги милостивые. Только она могла надеть с таким потрясающим платьем штаны, издалека очень напоминающие те, что были предназначены для верховой езды, и при этом выглядеть великолепно.
– Какой кошмар! – вдруг выдохнула Эйлау, топнув ногой. – Она не надела серьги, которые я ей великодушно одолжила!
– Серьги? – отстраненно переспросил Третий.