Храм Темного предка

– Какое прозвище? – спросил Гектор.

– Людоед, – ответил Лапшевников. – По-киргизски Жегич.

– Он действительно ел… был каннибалом?! – полковник Гущин подался с кресла вперед.

– Ну, нет… студент Пекинского университета, воспитанник монастыря в Ладакхе… Просвещенный уйгур. – Лапшевников покачал головой и сдернул очки. – Он сам подобными бреднями пускал пыль в глаза простаков. И добился своего: на Тянь-Шане его имя боялись упоминать к ночи – вдруг его предок горный Дэв явится и сожрет с костями и внутренностями? Но у оголтелого безумного устрашения оказалась и оборотная сторона – уйгурское мусульманское население отвернулось от потомка чудовища, дьяволопоклонника, по их исламскому мнению. Когда Дэв-хану потребовалась настоящая помощь в уйгурском восстании против Китая, немногие из соплеменников встали на его сторону.

Глава 17

Адель

– Сестра Красновой упоминала о семинаре в Зоологическом музее, проводимом Еленой с делегациями из Средней Азии, – вспомнила Катя, когда они неторопливо шли от дома Лапшевникова к месту парковки внедорожника Гектора. – Предположим, она сама через коллег-зоологов из республик вышла на того казахского бизнесмена, Нурсултанова, интересовавшегося в посольстве потомками фотографа Шахрияра. Или к Нурсултанову обращался кто-то еще из музея? Но кто? Читавшие архив Велиантова: Горбаткин, хранительница оссуария Адель Викторовна и Покровская из библиотеки?

– Нурсултанов – явно местная шишка в Казахстане. В принципе он мог и без наводки интересоваться родственниками фотографа. – Гектор о чем-то думал. – Федор Матвеевич, сами достанете его через дружественные правоохранительные органы Казахстана, а? Или мне опять подключаться?

– Через министерство направлю официальный запрос в Астану, попрошу пригласить толстосума на беседу, задать вопросы под видеорегистратор, – сухо ответил полковник Гущин. – Дело небыстрое. Шкурная бюрократия.

– Плюс[14]. Чудненько. Катенька, интуиция твоя подсказывает – «музейные хомячки» нас вежливо пошлют из-за расспросов про казахского доброхота? Не добьемся мы от зоологов правды?

– Сама не знаю, Гек. Интуиция меня часто обманывает, к сожалению, – призналась Катя. – Во время нашего появления в музее они особо не желали сотрудничать с полицией, сам видел.

– Ладно. Я насчет Нурсултанова наведу справки. Покинул ли он Москву? Может, здесь еще ошивается? И мы к нему сами нагрянем без запроса, – Гектор хмыкнул. – Итак, наш расклад на сейчас? Убитый Нур Абдулла Шахрияр из Липок, коего зарезали и пытались сжечь в машине, оказывается, и правда дальний родич фотографа экспедиции. У того ведь имелся младший брат. Куда делся мальчик? Погиб ли вместе со всеми или же нет? – Гектор помолчал. – А сестрица Дэв-хана Айнур – сущая железная леди. Какова ее судьба, если она все же нашла убежище от китайцев в СССР в тридцатые? Тоже призрачная ниточка во тьме десятилетий… Еще непонятна причина визита в Москву самого Нур Абдуллы Шахрияра. Он прилетел, и его грохнули. Сынок его в китайской тюрьме. Из-за него он явился в Москву? Нас в посольстве уверяли – да, они владеют ситуацией с его сыном, хотя и не говорят нам полной правды. Или же инженер Шахрияр имел некую другую важную цель?

– Связанную с пропавшей экспедицией? – спросила Катя.

– О нем Нурсултанов наводил справки именно в связи с событиями 1931 года. Инженер мертв, Краснова, отправившая нас на встречу с гонцом-«мулом», тоже мертва. И сам гонец убит в Шалаево на пустыре. О нем в посольстве узнали от нас и особо не заинтересовались даже. Но «мул» – личность знаковая.

– Проживает вроде в тех местах в деревне, да? – осведомился полковник Гущин. – Я никогда не бывал в Киргизии, и их география и названия для меня темный лес.

– Привыкайте, Федор Матвеевич, фишки того стоят, – объявил ему Гектор. И усмехнулся. – Топонимы запоминайте и басурманские их мигрантские имена. Мы недоумевали: где связь между «мулом» с наркотой, Красновой, нас к нему пославшей, музеем и пропавшей экспедицией? Ниточка есть, очень тонкая.

– В чем связь? – бросил Гущин, ощущая себя мухой в паутине.

– В молочном братце Шахрияра – криминальном авторитете Черном Ильясе, – ответил Гектор быстро, явно прикидывая комбинацию в уме. – Только Ильяс способен найти, завербовать, оплатить и зарядить «мула» контейнерами для вояжа авиарейсом в Москву.

– По просьбе брата Шахрияра? – уточнила Катя.

– Почему нет? – Гектор снова что-то обдумывал.