– Они толкали совместно в Москве крупную партию наркоты? – озадаченно осведомился полковник Гущин. – Набив гонцу брюхо капсулами?
– Слышали Лапшевникова, Федор Матвеевич? – Гектор обернулся к Гущину. – Он нам подтвердил со знанием дела: Дэв-хан был несметно богат, переправлял награбленное в свой Тянь-Шань на нашу сторону. А в капсулах, я ж вам говорил, возят не только кайф.
– Алмазы… Павлины, говоришь. – Хмыкнул полковник Гущин. – Не верю я в сокровища столетней давности. Если бы и был клад басмача, его давно бы нашли. НКВД за грош удавился бы в те времена, а то оставили б чекисты клад басмача, казненного в Китае, неразысканным.
– Ну, дело темное пока, – Гектор пожал широкими плечами. – Криминалисты ваши вскроют резиновые штучки из желудка гонца, и малость все прояснится. Ждать нам недолго. Ниточки трех смертей – двух убийств и загадочной пока для нас гибели Елены Красновой – тянутся к старине Дэв-хану, упоминаемому в архиве, и к потомку одного из членов пропавшей экспедиции. Факт? Бесспорный для меня уже. Катенька, твое мнение?
– Ты прав, Гек, – Катя кивнула. – Согласна с тобой полностью.
– А через молочного братца Нур Абдуллы Шахрияра – криминального авторитета – можно предположить и связь всех известных фигурантов с «мулом» – второй жертвой. Краснова нам ведь твердила о доказательстве и сокровище. Но есть крупная проблема.
– В чем она, Гек? – Катя слушала Гектора с великим интересом. Да, они еще блуждают в потемках, но он… Гек нащупывает путь движения дальше.
– Нам известны не все фигуранты. Дело очень сложное, многослойное, разноплановое. Оно затрагивает отрезки времени, разделенные годами, десятилетиями. В центре событий – пропавшая экспедиция и музей. И некая тайна. Я вообще никогда с подобными вещами не сталкивался.
– А в Сирии, в Пальмире? – полковник Гущин покосился на Гектора. – Неужели, полковник?
– Я в Пальмире не только воевал, я пытался сохранить древний памятник от полного уничтожения. Террористы угрожали его взорвать, завозили боеприпасы. Мне поставили задачу – не допустить.
– Вас отправили в Пальмиру, помня о вашем деде – знатоке Античности? – Гущин почти допрашивал Гектора с холодным профессиональным любопытством.
– Почти угадали. – Гектор выпрямился.
– И Пальмира цела, Федор Матвеевич, – заявила Катя. – Знаете, есть люди, чьи таланты, отвага и сила духа превосходят возможности обычных людей. Если подобное раздражает обывателей… даже опытных профессионалов-коллег, их остается лишь пожалеть.
Гектор метнул взгляд на Катю – синие искры. Крепко сжал ее руку в своем кулаке. А полковник Гущин стушевался – вот так они стоят друг за друга. Она за него, он за нее. Горой.
Он хотел немедленно с ними распрощаться прямо на Смоленской площади. Пусть катятся к черту оба… Расследуют вдвоем, сладкой парочкой. А он и сам разберется. Если возникнет надобность, свяжется… потом, позже, когда его раздражение утихнет.
У Кати сигналил мобильный.
– Алло, я слушаю.
– Это Горбаткин из музея, помните меня? День добрый.
– Здравствуйте, Всеволод. – Катя включила громкую связь. Ранее в зоомузее, записав в мобильный продиктованный хранительницей оссуария номер сестры Красновой, она сама вручила пожилой ученой даме и Горбаткину визитки со своим телефоном.
– Я вас беспокою по поручению Адели Викторовны. Вы все еще занимаетесь трагедией, произошедшей с Еленой Станиславовной? – осведомился Горбаткин вполголоса.
ebooksa