Запертая в своем теле

«Эви», — мысленно шепчу я.

— Ты еще помнишь Эви? Помнишь, что ты с ней сделала?

«Каждый день. Каждый день я думаю о ней, каждый день».

— У тебя была одна по-настоящему важная задача — заботиться о ней. А ты еще считала себя достойной, ха-ха… Ее даже не забрали, ты просто сама ее отдала.

«Я не отдавала! Ее забрали. Кто-то забрал у меня Эви».

Ее лицо нависает над моим лицом, и я вижу ее глаза; в них что-то среднее между злобой и ненавистью.

Она отводит руку за спину и вдруг выбрасывает ее вперед. Я жду удара, но вместо этого вижу что-то плотное и белое.

Кусочек картона, которым она трясет прямо перед моими глазами.

Фотография Эви.

Ее хорошенькое личико стало старше; лазурные глаза превратились в озера печали. Похожая на клубничку родинка видна лишь наполовину.

Я не видела ее три года.

На этом фото ей лет восемь.

Сила рождается где-то в солнечном сплетении и течет по телу, наполняя живот, грудь, горло и, наконец, голову. В мозгу происходит взрыв.

И я моргаю.

Моргаю на самом деле.

Ее лицо сначала застывает в неподвижности, потом перекашивается. Пораженная, она делает шаг назад.

— Но мне сказали, что ты не двигаешься, что…

Голос прерывается, она снова подходит ко мне, проверяет — не почудилось ли?

Но нет, не почудилось — я на самом деле моргнула!

Вот только осознанная попытка сделать это еще раз оканчивается провалом.